Вчера в Париже на 81-м году жизни умер классик мирового кино Клод Шаброль, чей фильм «Красавчик Серж» (Le Beau Serge, 1958) поднял легендарную «новую волну». Семьдесят снятых им фильмов сравнимы с «Человеческой комедией» Бальзака, а историки кино считали его своего рода национальным барометром: «если новый Шаброль собирает кассу, и его хвалит критика, значит, национальное кино в порядке».
Клод Шаброль был не чужд притворному самоуничижению: он якобы никогда не говорил продюсерам «нет» и вообще был нестроптивым профессионалом. Когда очередной развод ставил его на грань финансовой пропасти, он снимал черт знает какую заказуху, от которой затем никогда не отрекался.
В отличие от друзей и коллег - сначала по кинокритике в легендарных Cahiers du Cinema, затем по «новой волне»,-- он никогда не становился в позу ни поэта, ни бунтаря, ни воплощенного «голоса поколения». В отличие, скажем, от Жан-Люка Годара, никогда не кокетничал с левизной, хотя мог в интервью поддразнить собеседника, назвав себя коммунистом. Но в молодости вращался, скорее, в весьма правых кругах, включавших однокашника-юриста Жан-Мари Ле Пена: таких светских фашистов он блестяще выведет в «Кузенах» (Les Cousins, 1959).
Казалось, он никогда не был молодым - изначально умудренный папик, не строящий никаких иллюзий относительно человеческой природы. Плавный ритм его работы почти убаюкивал. Зрители привыкали к тому, что вот, Шаброль снял еще один фильм о глупости и алчности буржуа, которых, как истинный буржуа, он знает лучше, чем любой другой класс, как вдруг следовала новая вспышка, появлялся новый шедевр, напоминавший, что Шаброль далеко не так прост.
Но он же стал и первым режиссером «новой волны», познавшим оглушительные коммерческие провалы, среди которых были недооцененные «Кумушки» (Les Bonnes Femmes, 1960), жестокая история о скуке, толкающей молодок в объятия серийного убийцы. Его почти списали в архив, когда на рубеже 1960-х и 1970-х он разразился блестящей серией триллеров о типично буржуазных преступлениях: «Лани» (Les Biches, 1968), «Мясник» (Le Boucher, 1970), «Красная свадьба» (Les Noces rouges, 1973).
Такой же сенсацией - опять после того, как творчество Шаброля какое-то время текло себе спокойно и невозмутимо - стала «Церемония» (La Ceremonie, 1995): вдохновленная процессом сестер-убийц Папен (1933) история о бесчеловечных «проклятьем заклейменных» маргиналках, расправлявшихся со столь же бесчеловечной состоятельной семьей. Вынесенное в название слово, которым во времена Великой французской революции обозначали казнь на гильотине, расставило точки над i: Шаброль - не буржуа-мизантроп, а великий историк французской буржуазии.
Казалось бы, «Бальзак от кинематографа» должен был быть мизантропом и циником. Но он был искренен, когда признавался: «Никогда в жизни я не был несчастен. У меня просто нет дара быть несчастным». Гедонист в жизни и в искусстве, он получал от съемок такое же удовольствие, как от доброго вина, хорошего ужина, сигары. И, конечно же, от женщин, от актрис: мало кто умел так, как Шаброль, снимать лица Изабель Юппер и Стефан Одран, Сандрин Боннер и Марлен Жобер.
Тринадцать лет назад Cahiers du Cinema отметили 50-й фильм Шаброля специальным номером. Шаброль заявил на его страницах, что намерен снимать фильмы до 87 лет, потому что к этому возрасту человек устает от работы. Шаброль не устал от кино, он просто умер.
Михаил Трофименков
О главных кинопремьерах осени читайте на Афише@Mail.Ru
