А вы задумывались об эпиляции диодным лазером? Ведь лазерная эпиляция – это инновационный метод борьбы с лишними волосами на теле. Открылся новый центр лазерной эпиляции в Москве – Epilas, всё используемое оборудование высочайшего европейского качества производства Германии: MeDioStar Next PRO
При этом цены самые низкие в Москве, без каких-либо дополнительных акций или скидок. Так, например, лазерная эпиляция ног полностью будет стоить всего 2500 руб., а если оплатите курс из 5 процедур, то дополнительно получите скидку 30%.
Громкий религиозный скандал набирает обороты в Москве. Накануне помощник председателя комитета Совета Федерации по социальной политике и здравоохранению Дагир Хасавов заявил о том, что в Москве необходимо вводить суды шариата, а в противном случае, «если мусульманам будут мешать это делать, российскую столицу зальют кровью».
Блогосфера возмущена. Одни говорят о том, что это еще раз порождает религиозную ненависть, другие о том, что не престало делать такие заявления официальному лицу. Некоторые деятели не исключают возможности введения в России шариатских судов, причем эти деятели относятся к совершенно другим конфессиям - к христианству. Вот что сказал «Вестям ФМ» протоиерей Всеволод Чаплин, православный священник, председатель синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Московского патриархата.
«Вести ФМ»: Отец Всеволод, не могли бы вы дать оценку заявлениям адвоката Дагира Хасавова?
Чаплин: Мне в этом заявлении очень не понравилась одна вещь - намек на то, что может пролиться кровь, если не будут выполнены те пожелания, которые он делает. На самом деле очевидно, что та или иная религиозная община может и должна жить по правилам, которые считает нужными, но навязывать эти правила другим, тем более угрозами, она и не должна. Это было бы неправильно, несправедливо и безнравственно не только с точки зрения светских норм, но и с точки зрения норм религиозных. Я думаю, что очень важно теперь осознать, что нам нужно достигать максимально возможного компромисса между светским и религиозным правом, особенно в тех случаях, когда есть определенное напряжение между ними. Нужно достичь того, чтобы каждая община верующих могла максимально свободно жить внутри себя, согласно своей вере и установленным ею правилам, и одновременно не посягала бы на то, чтобы кого-то заставлять без воли подчиняться тем правилам, которые им несвойственны. Это же, кстати, касается и неверующих. Неверующие не должны навязывать верующим те правила, которые противоречат их вере. Вот такая тонкая настройка нужна и в российском обществе, и в обществах западных стран. Неслучайно в свое время в Российской Империи были шариатские суды. Правила, которые действовали на Северном Кавказе или в Центральной Азии, отличались от правил, действующих в Санкт-Петербурге и Москве, а эти правила отличались от тех, которые действовали в Варшаве или Хельсинки. Именно благодаря такому тонко организованному обществу Российская Империя смогла избежать религиозной войны и в значительной степени межнациональных отношений. Я думаю, что именно такое будущее по большому счету ждет и нас, и западные страны, и все страны, где есть мультикультурное, мультирелигиозное общество в самых разные его вариантах.
«Вести ФМ»: С другой стороны, у нас светское государство. У нас есть светский суд, есть Конституция, как это все будет согласовываться с шариатскими судами? Какие вопросы там могут рассматриваться?
Чаплин: Для верующих людей норма религиозного права имеет приоритет над всем. И мы это хорошо с вами знаем из основ социальной концепции Русской Православной Церкви. Поэтому, когда нам говорят, что не могут действовать религиозные нормы в обществе, в том числе религиозно-правовые нормы, это такой, знаете, окрик, который, как мне кажется, является попыткой ограничить человеческую свободу. Религиозные нормы предполагают особое устройство семьи, особое устройство общины, особое устройство религиозной организации, особое отношение между людьми. Так или иначе, обществу нужно понять, что эти нормы для многих людей являются важными, являются приоритетными, и никуда мы от этого не уйдем.
