Новости › Культура › "Табакерка" открывалась дважды

31 марта 2012 г. (22:55)

На этой неделе легендарная «Табакерка» отметила свой 25-летний юбилей. В Международный день театра на сцене МХТ имени Чехова чествовали юбиляров.

Гостям был показан капустник под названием «Опять - двадцать пять!». Андрей Смоляков, артист театра Табакова - один из тех, кто стоял у истоков создания этой студии. В студии радио «Вести ФМ» вместе с культурным обозревателем Григорием Заславским актер вспомнил интересные эпизоды из жизни знаменитого подвала на улице Чаплыгина.

Заславский: В студии Григорий Заславский. Добрый день. И я с удовольствием представляю сегодняшнего гостя - это Народный артист России Андрей Смоляков. Приветствую в студии «Вестей ФМ».

Смоляков: Добрый день.

Заславский: И поздравляю искренне. Театр Табакова в этом месяце, в марте, отметил 25-летие. А на этой неделе, 27 марта, - в Международный День театра - на сцене МХТ имени Чехова торжественным капустником «Опять 25» отметил, собственно говоря, эту дату. И как я понимаю, как раз для вас это второе отмечание. И 1 марта 1987 года для вас это было второе рождение Театра Табакова. И, кстати говоря, вот как вы к этому относитесь: где настоящая дата рождения? Тогда, когда вы играли «Маугли», «Две стрелы», или тогда, когда вот уже официально как государственное учреждение культуры в марте 1987 года? В декабре, значит, было принято решение, и спектаклем «Кресло» («ЧП районного масштаба») открылся уже как государственный театр-студия?

Смоляков: Для меня все-таки, наверное, театром, днем театра, рождением театра является 28 октября, когда был сыгран спектакль «И с весной я вернусь к тебе» - первый спектакль в подвале. Это так или иначе все равно для меня так и останется датой рождения театра. Ты правильно заметил, что все-таки 1 марта - это уже государственное учреждение городского, муниципального масштаба. Но сам по себе театр, конечно, родился тогда, когда был сыгран первый спектакль.

Заславский: Я, когда-то задумавшись, открыл для себя, что Театр Табакова, студия Табакова открывалась дважды, и в обоих случаях спектаклями про комсомольцев. Если в первый раз это было «С весной я вернусь к тебе», пьеса Казанцева по «Истории Павка Корчагина» и Николая Островского «Как закалялась сталь», то во втором случае уже не такие романтики были комсомольцы уже в изображении Юрия Михайловича Полякова. За десять лет все изменилось в комсомольской жизни.

Смоляков: Да. Да и вообще в жизни страны многое изменилось. То в 1980 году, когда решался вопрос открытия или не открытия театра, у руководства руля стояли коммунистические деятели, и господин Гришин руководил Москвой. А уже в 1986 году, когда позволили открыть театр, уже была другая страна.

Заславский: Что такое «Табакерка» сегодня? Вообще насколько можно говорить сегодня о каком-то раздельном или не раздельном существовании Театра Табакова в подвале на Чаплыгина, который играет и на сцене Молодежного театра, и на сцене Художественного театра, и на сцене Театра Пушкина, и МХТ имени Чехова? Насколько это сообщающиеся сосуды?

Смоляков: Традиции же все равно заложены изначально, так сказать, Олегом Павловичем в плане существования театра. Он всегда позиционировал театр как актерский театр, и во МХАТе то же самое происходит. И поэтому вот это вот слияние, переливание, диффузия - как угодно, можно применять всякие термины, оно вполне органично, оно вполне естественно, и нет в этом каких-то там задних мыслей, каких-то, так сказать, планов и каверз. Это нормальное, органичное существование.

Заславский: А вы, по-моему, первым вышли на сцену МХАТа в МХАТовском спектакле, когда Табаков возглавил Художественный театр имени Чехова, собственно в одной из первых премьер - в «Кабале святош» Адольфа Шапиро.

Смоляков: Было и еще раньше, Гриша. Было еще раньше, когда выпускался спектакль «Ундина».

Заславский: А, но это еще при Ефремове.

Смоляков: Вот тогда случилась беда с Женей Мироновым, он лег в больницу, и я за 10 дней до премьеры ввелся и сыграл Камергера. А потом да, действительно. Нет, первое то, что мне дал Олег Павлович, став руководителем МХАТа. Он мне позвонил и сказал: «Андрей, надо подставить плечо» (это у него любимая фраза). И я тогда сыграл Соленого, ввелся в спектакль Олега Николаевича и сыграл Соленого. А потом уже были и «Кабала святош», и пошло, и пошло.