Новости › Культура › Армен Джигарханян: "Новая роль - в доме престарелых"

7 октября 2010 г. (11:41)

Актер, режиссер, руководитель театра своего имени Армен Джигарханян накануне 75-летия побеседовал с «Трудом-7» на тему «Весь мир театр, и люди в нем актеры».

- Как вы думаете, Шекспир сказал: «Весь мир театр, и люди в нем актеры», - когда играл на сцене или сидел за письменным столом? И верно ли это изречение?

- Во-первых, задавать этот вопрос актеру - бессмысленно. Лучше спросить хирурга или, к примеру, сталевара. Ведь все, что я делаю в жизни, происходит через театр. Во-вторых, в принципе я готов согласиться, что Шекспир был прав. Все играют - кто-то громче, кто-то тише. Другое дело, что есть предрасположенность к театру, когда человек быстрее других заболевает игрой. Со мной учился артист, впоследствии, кстати, ставший ученым, который не умел смеяться. Он выдавливал из себя смех. А значит, ему было сложнее заболеть театром. Среди нас немало людей, которые если и играют в жизни, то через силу. К примеру, в зоопарке одна обезьяна больше привлекает внимание посетителей, а другая остается незамеченной. А в-третьих, слова «Весь мир театр, а люди в нем актеры» довольно опасны, потому что на них нет ответа.

- По этой причине люди столько веков повторяют эту шекспировскую фразу, что она риторична?

- Люди играют, потому что очень беспомощны. Человек отвратительно приспособлен к судьбе, а посему уязвим. На чем держится медицина, не задумывались? Да, на том, что все мы, люди, - бракованный товар. Человечество всю жизнь только тем и занимается, что поправляет брак, как в общем, так и по отдельности. На себе испытываю это всю жизнь. Говорят, все беды - от нервов, только сифилис от удовольствия, позволю себе пошутить. Актер - такое же животное, как все остальные.

- Накануне своего юбилея нельзя так часто вспоминать врачей и думать о болезнях. Ведь шоу должно продолжаться?

- Потому что мы с тобой, милая девочка, уже добрались до этой сути. Все боги нас покинули. Теперь вся надежда - на приспособляемость организма. Пожалуй, из всех моих находок, которые я отыскал по жизни, эта - самая лучшая. И ты, сейчас молодая и очаровательная, все равно повернешься в мою сторону и начнешь думать про то, что у тебя болит и как сделать так, чтобы боль прошла. Бракованные мы, недоделанные. Из-за этого и Бога себе придумали, молиться стали: Но то, что сегодня происходит в мире, наталкивает на мысль, что боги от нас ушли. Одни мы остались со своими болячками.

- Вы человек команды или одинокий волк?

- Одинокий волк, причем по-настоящему. В своих страданиях, поисках, проникновениях - всегда один. Никто и никогда тебе не поможет и не будет помогать - я это знаю лучше, чем таблицу умножения. Наоборот, все будут мешать. Когда на съемочной площадке кричат «тихо», а это в последнее время происходит все чаще, я начинаю немного робеть. Сказали «тихо», и что я буду делать? Все стоят, смотрят на тебя, а ты должен играть. А вдруг я нарушу тишину своими ненужными словами? Страшно.

- Неужели вы так подвержены рефлексии? Кажетесь абсолютно уверенным в своем выборе.

- Это мое дело - подвержен я сомнениям или нет. Что мне рассказывать вам, как я ночами не сплю, о чем-то думаю, встаю, хожу по комнате? В кино я часто не знал и не знаю, как играть. Видел много вещей, которые хотелось повторить, овладеть ими, а потом понимал, что это совсем не мое.

- Вы вошли в Книгу рекордов Гиннесса по количеству сыгранных ролей. Есть ли среди них любимая?

- Это все равно что спросить - ты свои почки больше любишь или кишечник? Все соединено в организме, из которого выходят или, точнее, вылезают персонажи. Актерская профессия - разнополая. Я вместе с героями и рожаю, и совокупляюсь, и люблю, и ненавижу.

- Вы руководите государственным театром, и это нелегкая задача. Сложнее стало искать деньги для постановки спектаклей?

- Русский театр сейчас в плохом состоянии. Самая большая беда в том, что мы нищие как церковные крысы. У меня есть ощущение, что если не завтра, то послезавтра нам скажут: «Все, конец, драматический театр стране не нужен, и помогать государство ему не будет». А ведь ни один театр не может сам себя содержать. В кинематографе что-то возвращается, а вот театр - убыточен.

- Зачем вам эта головная боль - нищий театр?

- Сам себя я прокормлю, но театр - это моя церковь, моя религия. И в театр приходят молодые ребята, которых я не могу и не хочу отправлять продавать водку. Они хотят рассказать людям про Отелло и Дездемону, а не торговать. Чтобы прокормить артистов, приходится нам, руководителям театров, рыскать в поиске денег. И если бы не было этих проклятых капиталистов, которые любят музыку и немного театр, то получили бы мы дырку от бублика.

- Вы сыграли многих великих людей, прочитали тысячи книг и слывете мудрецом. Есть ли у вас, как говорится, кредо? Или правило, выведенное кем-то из великих, которым вы руководствуетесь?

- Умных людей много, и они спасают нас с тобой. Мы можем найти одну фразу, продать ее, но это будет неправильно. Очень люблю слово «заблудшие». Когда смотрю на людей, то думаю, что все мы заблудшие души. У меня всегда есть страх - а с возрастом он усиливается, - что нами крутят авантюристы, которые беспощадно дурят нас. Некий ловкач сверху - вот главный режиссер.

- А дурят по-крупному?

- Вся наша жизнь и есть большой дуреж. А если мягко, то, как сказал поэт, «такая пустая и глупая шутка». В новом фильме Юрия Кары «Гамлет: XXI век» я играю важную роль - могильщика, с которым принц датский, как мы знаем, вспоминает шута Йорика. Еще одна новая роль - режиссера, который попадает в дом престарелых.

Наше досье

Армен Джигарханян родился 3 октября 1935 года в Ереване.

Окончил в 59-м Ереванский театральный институт. Приглашен в 1967 году в Театр им. Ленинского комсомола и с тех пор работает в Москве.

Сыграл более 250 ролей в кино и театре, за что занесен в Книгу рекордов Гиннесса.

Женат на Татьяне Джигарханян, с которой познакомился еще в Армении. Единственная дочь Елена погибла в 1987 году в результате несчастного случая. Есть приемный сын - Степан Джигарханян.

Основатель и руководитель драматического театра им. Джигарханяна.