Новости › Спорт › Четырехкратный олимпийский чемпион Александр Попов: Никогда не умел мечтать

16 ноября 2011 г. (02:02)

Говорят, сорокалетие отмечать не рекомендуется. И когда секретарь Александра Попова сказала, что «Александр Владимирович за границей и появится в Москве не раньше следующей недели», этот отъезд накануне самого мистического из всех существующих юбилеев показался мне неслучайным. Но теперь я знаю, что просто - показался. Попов все же возвращается в Москву и собирается праздновать. Причем даже дважды. Сначала с друзьями, а вечером - с семьей.

«У МЕНЯ УЖЕ ТРОЕ ДЕТЕЙ...»

- Александр, иначе говоря, вы не боитесь связанных с этой датой зловещих пророчеств? Я немного почитала о них, прежде чем вам позвонить. Пересказывать, впрочем, не буду. Это не для впечатлительных.
- «Не для впечатлительных» - вы, надеюсь, не обо мне. Я не впечатлительный, уверяю вас. Но мне все это неинтересно. Православие, как известно, к суевериям в любых проявлениях относится скептически. Поэтому все, что я запланировал, состоится. Если, конечно, гром не грянет (с усмешкой).
- Но вы знаете, одна вещь, связанная с сорокалетием, мне все-таки показалась интересной. В сорок лет человек будто бы переживает второе рождение. И либо продолжает свою прежнюю линию жизни, либо в нем и вокруг него начинает меняться абсолютно все. Если бы выбор зависел от вас, вы бы что предпочли?
- Я бы предпочел ничего не менять. Да это, наверное, и невозможно - полностью измениться в сорок лет. Поздно. В сорок лет люди не меняются. Единственное, может быть, происходит переоценка ценностей. Начинаешь задумываться: «Вот я, предположим, чего-то хочу... А нужно мне это или нет?». Иногда, поразмыслив, понимаешь, что не нужно. И уже не делаешь лишних движений. Не совершаешь бессмысленных поступков...
- «Я теперь скупее стал в желаньях». Но у вас остались хотя бы неисполнившиеся мечты?
- Нет! Ни одной! А я никогда не умел мечтать. Мечты - это цели. Есть цель - ищешь, как ее достигнуть. Просто сидеть и мечтать о чем-то оторванном от реальности - я себе такого даже не представляю.
- Что же сейчас для вас самая большая ценность?
- Семья. Мои сыновья, дочь.
- Еще и дочь? Тогда вам пора получать удостоверение многодетного отца. Когда же вы успели?
- Одиннадцать месяцев назад. Рождение девочки, к тому же после двух мальчиков, - это что-то особенное. Особенное чувство. Причем не только для меня, но и для моих родителей. Я был у них единственным сыном, и у нас с Дашей до сих пор рождались только сыновья. Неудивительно, что вы ничего об этом не знали. Я уже давно, слава тебе господи, лицо не публичное. Поэтому новости о моей личной жизни не попадают в прессу.
- Вы рады такому «невниманию»?
- Еще бы! О самых важных для тебя вещах лучше говорить как можно меньше. Идеальный вариант - вообще не говорить. Я понял это давно, еще в те годы, когда плавал. Успех любит тишину. Как, впрочем, и счастье.
- Ваш секретарь мне также заметила: «Александр Владимирович не дает интервью. Это его кредо». Спасибо, что сделали исключение. Интервью вы не даете именно в силу того, о чем только что сказали?
- Не только. У меня очень часто пытаются выяснить, как я отношусь к тем или иным вещам, происходящим в нашей сборной по плаванию. Я многое мог бы сказать. Но, если я начну говорить все, что я думаю на самом деле, некоторые люди, сидящие в своих офисах, заметно изменятся в лице. А сама ситуация не изменится. Другое дело, если бы от меня что-то зависело. Да и в этом случае я бы предпочел не говорить, а действовать.

«В ЧЕМ ОТСТАЕМ? ДА ВО ВСЕМ!»

- Вам тяжело сознавать, что со своими огромными достижениями, опытом вы совершенно не востребованы в сборной?
- Поверьте, мне достаточно и других переживаний. Вы хотите услышать правду? Пожалуйста. Я вам ее скажу. Да, тяжело. Только и здесь я не могу ничего изменить. Мне ничего не предлагают, а самому себя предлагать не позволяет чувство собственного достоинства.
- Понимаю вас. По той же причине к работе со сборной России оказался непричастен ваш тренер Геннадий Турецкий?
- Да, именно по этой. К Геннадию Геннадьевичу обращаются пловцы из других стран. Насколько я знаю, он никому не отказывает. И не отказал бы ни в коем случае не только нашим пловцам, но и некоторым тренерам, если бы они пришли поучиться чему-то, посоветоваться.
- Однако этого не происходит?
- За редким исключением.
- Аркадий Вятчанин, один из лидеров сборной России, но, увы, из нее прошлым летом отчисленный, предпочел тренироваться в США. Так же поступил некогда конькобежец Иван Скобрев. Феноменальные результаты в шорт-треке были достигнуты благодаря корейцу Джимми Джену, которого, правда, в команде уже нет. И все рассказывают примерно одно и то же: «Поначалу нагрузки, предложенные тренерами-»варягами" нас ошарашили. Затем мы уже не представляли, как можно работать иначе". Создается впечатление, что мы безнадежно отстаем. И, если не принимать мер, разрыв в дальнейшем будет только увеличиваться.
- Разумеется, отстаем! Причем во всех направлениях - от медицины до методологии. Это не означает, что все погибло и все потеряно. Нужно что-то делать. А для начала - признать себя отстающими. Пока, как мы видим, этого не происходит.
- «Летняя» сборная России, которой предстоит выступить в Лондоне, по итогам чемпионатов мира, прошедших в этом сезоне, уверенно держится на третьем месте. Стоит ли обольщаться этой позицией?
- Я бы не стал. Особенно в отношении плавания. Почти все медали, стоящие против слова «плавание» в графе условного медального зачета, выиграны синхронистками. Почему-то синхронное плавание у нас кто-то решил объединить с собственно плаванием. А стоит вычесть медали синхронисток - что получится в сухом остатке? Место в районе 27‑го?

СИДНЕЙСКАЯ ЗАГАДКА НАВСЕГДА

- В 2001 году в Париже с огромным успехом прошла презентация вашей автобиографической книги на французском языке. Наверное, что-то из того, о чем вы писали тогда, вам видится уже иначе?
- Да, возможно. Но я не только в самом себе, но и в своей книге не изменил бы ни строчки. Я не из тех людей, кто дает слово, а потом забирает его обратно. Что сказано, то сказано. Это уже история.
- Если бы вы сейчас решили написать книгу...
- Книг я больше писать не буду. В моей жизни не происходит настолько глобальных событий, которые стоило бы описывать. Да и сами подумайте: кому это может быть интересно - моя книга? Вы же, наверное, замечаете, какого рода литература теперь наиболее востребована.
- Мы уже не самая читающая страна в мире.
- Вот и я о том же.
- Ну что ж, я чувствую, пора мне, наконец, вам во всем признаться. Этой минуты я ждала 11 лет.
- Да что вы?! Это какая-то шутка?! Вы меня заинтриговали.
- Нет, это вы меня заинтриговали. 11 лет назад. Какие уж тут шутки... После поражения на Играх в Сиднее вы сказали мне в микст-зоне загадочную фразу. Расшифровать ее не смог даже Денис Панкратов, ваш давний партнер по сборной, двукратный олимпийский чемпион Атланты. То, что вы проиграли, - это был шок. Для всех. Незадолго до Сиднея вы побили мировой рекорд на 50‑метровке. Но ваше объяснение поражению стало шоком для меня лично: «Оглянитесь назад - и вы сами все поймете». Сейчас вы уже можете сказать, что вы имели в виду?!
- Нет. Это одна из тех вещей, которых я никогда и никому не расскажу. Вы правильно восприняли это как некую загадку, понять ее способны лишь два-три человека. С ними я мог бы об этом поговорить. Лично. И при закрытых дверях. У моего поражения были серьезные причины. Сделать их всеобщим достоянием я не готов. Просто не хочу этого.
- Видимо, Денис Панкратов был прав, заметив мне тогда же, в Сиднее: «Александр Попов - человек-загадка. Для того чтобы понять, что он имеет в виду, нужно знать, о чем он думает. А о чем он думает, не знает никто».
- Ни о чем таком особенном, сверхъестественном я не думаю, поверьте. Живу сегодняшним днем, его заботами. Иногда, конечно, вспоминаю о прошлом, но спокойно и где-то даже равнодушно. Время от времени читаешь о том, как кто-то из великих спортсменов прошлого пытается вернуться, причем иногда в другие виды спорта. А у меня и мыслей подобных не возникает. Эта игра уже сыграна...
- И все-таки вы плаваете? Иногда? Для собственного удовольствия?
- Пытался. Несколько раз. Быстро бросал. Ловил себя на том, что начинаю соревноваться с секундомером,- и с этим решительно ничего невозможно поделать! Ну и... Снимал очки. И уходил в душ.