В российский прокат выходит «Игла Ремикс» Рашида Нугманова - режиссера культовой картины, снятой двадцать лет назад. Давно не секрет, как родилась идея нового фильма (Нугманов готовил обновленную версию «Иглы» к годовщине гибели певца) и как он «сделан», но фраза «в главной роли Виктор Цой» по-прежнему кажется чем-то магическим.
В прокат выходит «Игла Ремикс» Рашида Нугманова - режиссера культовой картины, снятой двадцать лет назад. Давно не секрет, как родилась идея нового фильма (Нугманов готовил обновленную версию «Иглы» к годовщине гибели певца) и как он «сделан», но фраза «в главной роли Виктор Цой» по-прежнему кажется чем-то магическим.
Все дело в жанре картины, лучшее определение которому и дал сам режиссер, позаимствовав его из музыки: это что-то вроде синтеза старого, взятого из первого фильма материала и нового, созданного буквально только что. Герой, время, история - те же: Моро (Виктор Цой) возвращается в родной город, чтобы выбить долг из старого знакомого (Александр Баширов ), встречается там со своей бывшей девушкой (Марина Смирнова), успевшей подсесть на иглу, ввязывается в «разборки» то ли «гопников», то ли «неформалов» - и далее по тексту. Суть в том, что «звуковую дорожку» оригинальной «Иглы» в ходе ее переозвучки и оцифровки Нугманов раздробил, дополнил, «переосмыслил» новым материалом.
Во-первых, стилизованными под комикс рисованными кадрами, для которых образ Цоя воссоздавался по фотографиям. Во-вторых, доснятыми в наше время кадрами с участием Петра Мамонова, Александра Баширова и Марины Смирновой. В-третьих - записями тех лет, не попавшими в первую версию. (Их, правда, осталось немного, так как почти весь архив, оставшийся от «Иглы», был уничтожен «Казахфильмом» согласно существовавшей тогда практике). На помощь пришла и музыка - специально для «Иглы Ремикс» Бутусовым и группой «Ю-Питер» была записана песня «Дети минут», текст которой принадлежал самому Цою, а впервые за 20 лет собравшиеся вместе члены группы «Кино» создали для фильма саундтрек.
В итоге идея о «реставрации» ленты зашла так далеко, что схема «найдите пять отличий» подходить к фильму совершенно перестала, а в меру скромные заявления режиссера о появлении в кино нового жанра стали казаться не такими уж далекими от истины.
Впрочем, и первая «Игла» - творение синтетическое: на кадры и диалоги героев в нем наложены вырванные из телепередач и радиоспектаклей того времени фразы, создающие специфический, даже иронический, контекст. Словно это - диалог «голубого экрана» и обычных, плохих или хороших, людей - старого и нового.
Это было в 1988-м году. «Игла» стала последним фильмом в кинокарьере Виктора Цоя, снявшегося до этого в короткометражке того же Нугманова «Йа-Хха», а также «Конце каникул» Лысенко, «Роке» Учителя и соловьевской «Ассе». С появлением «Иглы» киномания победила окончательно, и команда, успевшая попасть в составленный КГБ список самых идеологически вредных групп, стала настоящим символом «нового времени». (Кстати, на прошлом «Берлинале» картину показывали в рамках программы кино о холодной войне «После зимы приходит весна - фильмы, предвещающие падение стены»).
Но стоит различать кино и жизнь. Цой - Моро и Цой - лидер группы «Кино», чьи голосом это «новое время» говорило со временем старым - персонажи, при всем их внутреннем совпадении, разные. Первый - индивидуалист, совпавший с эпохой скорее интуитивно, пришедший ниоткуда и ушедший в никуда, второй - настоящий рупор поколения, кумир миллионов, прекрасно понимающий это.
Во второй версии «Иглы» границы размылись окончательно - Моро сделался подпольным певцом (а заодно - уличным бойцом), обзавелся «контекстом» - предысторией, семьей, объяснениями. Появились и другие новые линии - например, доктор Артур Юсупович (Петр Мамонов ) превратился в этакого «Кашпировского», вещающего с экрана о вреде алкоголизма, а финал картины и вовсе закрутился временной петлей, меняя весь свой смысл.
Настолько ли все это важно - вопрос риторический. При своем талантливо осовремененном, техничном и одновременно ностальгическом звучании сюжетные ходы «Иглы Ремикс» вряд ли открывают новые смыслы первого, по-настоящему глубокого и точно попавшего в свое время фильма.
Так что важно, с какого бока подойти к «Игле»: кто-то сочтет, и по-своему будет прав, что это старая песня на новый лад - как зритель, идущий в кино за новыми впечатлениями и новым, премьерным, кино. Кто-то найдет в визуальном и звуковом ряде новизну, делающую картину близкой видеоарту (а финальные кадры, на которых фотографии Цоя сочетаются с иконами, трогательными новогодними игрушками, стеклянной посудой советских времен - ну чистой воды инсталляции) - и будет прав тоже.
Но ощущение, что между новой идеальной формой и новым придуманным содержанием есть легкая диспропорция, все же остается.
Тамара Бараненкова
О главных кинопремьерах осени читайте на Афише@Mail.Ru
