Новости › Политика › Виктор Янукович: мы не бедные родственники и не будем ими никогда

6 сентября 2011 г. (09:17)

Украина подготовила документы, необходимые для подачи иска в арбитражный суд относительно спора с Россией в газовой сфере. Киев требует от Москвы ориентироваться при определении стоимости газа на расценки, которые Россия выставляет Германии, минус транспортные расходы и предусмотренная харьковскими соглашениями дополнительная скидка в $100. Об этом споре, а также о возможности присоединения Украины к Таможенному союзу и своем отношении к суду над Юлией Тимошенко президент Украины ВИКТОР ЯНУКОВИЧ рассказал в интервью специальному корреспонденту «Ъ» СЕРГЕЮ СИДОРЕНКО.

- Украина и Россия ведут непростые газовые переговоры. На какие уступки вы готовы пойти, чтобы добиться изменения контрактов?

- Уступки с нашей стороны должны быть, если мы хотим скидки, если просим снижения цены. Но нам это не нужно, мы хотим лишь вернуться в цивилизованное русло, к рыночной европейской цене. Если в дальнейшем нам потребуется дополнительная скидка на какой-то период, если у нас не будет денег, тогда мы готовы за это чем-то расплатиться. Но сегодня об этом речь не идет. Речь идет о том, что с 2005 года по инициативе моих предшественников начали нарушаться международные договоры. И мы хотели бы вернуться к этим юридически существующим и действующим соглашениям.

- О каких соглашениях и условиях идет речь?

- Это фундамент украинско-российских взаимоотношений в газовой сфере - межправительственное соглашение от 2001 года, ратифицированное парламентами. Оно предполагает, что мы ежегодно рассматриваем вопросы условий поставок газа и его транспортировки - объемы, цену газа, стоимость транзита. Но начиная с 2005 года на эту действующую договорную базу никто не обращает внимания. Именно с тех пор начались споры, взаимные претензии и, как результат,-- десятилетний контракт. Кстати, мы считаем, что 10 лет для таких контрактов - это нереально большой срок.

- В Европе именно такая практика - долгосрочные контракты.

- А у нас межправительственные договоры предполагают другой срок. И хозяйствующие субъекты должны работать в рамках существующего законодательного поля, то есть в соответствии с международными договорами, что предполагает ежегодное рассмотрение условий поставок, в том числе и цены.

- И какой должна быть цена?

- Формула цены 2009 года - сомнительная, она, мягко говоря, спорная, мы не можем с ней согласиться. Если посмотреть на реальные цены, например в Германии, то мы платим приблизительно на $200 больше. И мы бы хотели понимать, за что нас наказывают! А транзитный тариф в Германии в два раза выше, чем в Украине. Почему? Для нас эта переплата - а мы считаем, что переплачиваем,-- составляет $5-6 млрд ежегодно. А за 10 лет контракта - $60 млрд! Если смотреть в контексте ежегодного бюджета страны - это приблизительно 20%. То есть с каждой бюджетной гривны 20 коп. идет в уплату за газ. И это в то время, когда в стране проводятся непростые реформы. Эти деньги могли бы пойти на социальные выплаты населению: врачам, учителям, которым сейчас и так несладко.

Мы считаем, что это несправедливо, и к тому же экономика не может долго выдерживать такую цену. А теперь скажите мне, о каких дополнительных уступках России можно говорить в таких условиях? Сейчас речь идет исключительно о возврате к справедливой цене - это цена для Германии минус $70 транзитного тарифа от границы России до Германии. Кстати, E.ON Ruhrgas подал в суд на «Газпром», требуя пересмотра контрактной цены. Мы же говорим о том, чтобы брать за основу сегодняшнюю немецкую цену.

- Как долго вы готовы продолжать переговоры с Россией?

- Мы уже полтора года ведем переговоры на эту тему и платим день в день, месяц за месяцем по существующим контрактам. Полтора года переговоров не увенчались успехом - так когда-то же их нужно заканчивать! Позиция России для нас категорически неприемлема, и, если она не изменится, мы пойдем в Международный арбитраж. Есть система международных судов - это и Стокгольмский суд, и Международный арбитраж в Гааге. Да, суд - это крайняя мера, но вы же видите, за полтора года мы не сдвинулись с места.

- Когда наступит крайний срок для принятия решения об обращении в арбитраж? Вы дождетесь начала отопительного сезона?

- Какое это имеет значение - начался отопительный сезон или нет? Украина страдает, мы платим деньги России. И мы не говорим о том, что с обращением в суд мы прекращаем платить. А решение (о подаче иска в арбитраж.-- «Ъ») нужно было принимать уже давно. Материалы для подачи в суд мы фактически оформили. Мы абсолютно уверены в том, что международные договоры нарушены.

- В случае если договоры 2009 года будут расторгнуты, означает ли это автоматическое расторжение харьковских соглашений?

- В этом случае у нас будет нормальная европейская цена на газ, а уже на эту цену действуют харьковские соглашения, то есть еще минус $100 (на тысячу кубометров.-- «Ъ»). Так что эти договоры для нас выгодны, и мы сознательно пошли на их заключение. Но я могу сообщить, что в Харькове мы договаривались не останавливаться на тех соглашениях. Мы тогда договорились полностью пересмотреть контракты и перейти на новые взаимоотношения в газовой сфере. Но затем последовали полтора года обещаний - «да-да-да, мы посмотрим, обязательно пересмотрим», и в итоге по сегодняшний день все осталось на уровне «да-да-да». Хотя мы уверены в том, что цена для Украины некорректна, что условия выписаны как будто для врага. Эти контракты дискредитируют стратегический уровень наших взаимоотношений. А у нас, слава богу, по многим вопросам отношения продвинулись вперед, товарооборот продолжает расти - мы в этом году выйдем где-то на $50 млрд. У нас сегодня нормальное стратегическое партнерство.

- Как вы можете говорить о хороших взаимоотношениях в условиях, когда звучат столь жесткие обвинения, когда президент России говорит об «иждивенчестве» Украины?

- Я бы на месте Медведева такие ярлыки не вешал. Это абсолютно некорректно. Мы не бедные родственники. И не хотим быть, и не будем ими никогда. Мы - независимое государство. Мы платим на 100% эту беспредельную цену. И совершенно не нужно радоваться тому, что они в 2009 году нашли способ заставить Тимошенко подписать это соглашение. Когда нам плохо и наши друзья радуются - это нехороший признак. И если разговаривать с нами с позиции силы и ультиматумов, это не принесет успеха.

В то же время я не вижу сегодня оснований говорить о том, что у нас что-то уж слишком изменилось в отношениях. У нас много хороших общих традиций, они были, есть и будут. А сегодняшняя ситуация - это экзамен, и не для наших стран, а для их руководства. Хватит ли мужества, хватит ли мудрости вернуться к нормальным отношениям.

- Но ведь ухудшение взаимоотношений не ограничивается газовой сферой. Где результаты секторального сотрудничества?

- Дело в желании России, чтобы Украина вступила в Таможенный союз (ТС.-- «Ъ»). Нам это желание абсолютно понятно, мы услышали предложение, и сегодня оно изучается. И если нам будет выгодно, мы вступим в ТС. Но так не приглашают в гости, как это делает сегодня Россия! Так приглашать некорректно и унизительно для нас, таким языком не нужно с нами разговаривать.

- Украина отказалась от членства в ТС?

- Мы проводили расчеты; одни из них показывают, что вступление в ТС выгодно для нас, другие - что невыгодно. Мы хотим посмотреть, как будет работать Таможенный союз через год-два, как будут выстроены отношения внутри ТС, когда его члены вступят в ВТО. Если это будет выгодное членство и будет политическая воля, мы дадим согласие. Мы обратимся к парламенту Украины, ведь нам нужно менять Конституцию, которая на сегодняшний день прямо запрещает нам создавать наднациональные органы. Обратимся к народу, если будет необходимость проводить референдум. Так что если говорить о перспективе, то мы, как любое нормальное государство, продолжаем изучение этого вопроса. Когда приглашают - это же всегда хорошо, мы благодарны за приглашение. Но если приглашают так, как это делается сейчас, это нас удивляет.