Новости › Политика › Третья годовщина событий в Южной Осетии. Полный текст интервью Дмитрия Медведева

5 августа 2011 г. (12:37)

Накануне трёхлетней годовщины конфликта вокруг Южной Осетии российский президент Дмитрий Медведев встретился с журналистами грузинского русскоязычного канала «Первый информационный кавказский», российского Russia Today и радио «Эхо Москвы». Полный текст интервью.

Е. Котрикадзе: Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич, что вы согласились ответить на наши вопросы, в том числе вопросы грузинского телеканала «ПИК». Август 2008 года, российско-грузинская война, это произошло три года назад, но последствия её до сих пор вполне ощутимы, несмотря на то что она продлилась всего пять дней. Мы сейчас находимся в Сочи, отсюда Грузия всего в нескольких километрах, до Абхазии рукой подать, но я не могу поехать в Абхазию, потому что меня просто не пропустят, я грузинка, и не пропустят меня российские пограничники. В таком же положении оказались 500 тысяч беженцев, которые, к сожалению, не могут попасть в свои дома. Как бы вы, Дмитрий Анатольевич, могли бы помочь этим людям?

Д. Медведев: Я думаю, что помочь им можно, но для этого нужно, прежде всего, сделать так, чтобы, наконец, воцарился мир, и чтобы абхазы, грузины, осетины могли находиться в нормальном полноценном диалоге. И тогда можно разрешить самые сложные вопросы: и вопросы беженцев, и вопросы проезда, пролёта, потому что это всё прикладные вещи применительно к тому конфликту, который, к сожалению, произошёл практически в эти же даты в 2008 году.

Поэтому нормальная дипломатическая работа, переговоры и возможность слышать друг друга - вот что необходимо для того, чтобы разрешить эти проблемы. Ну и плюс, конечно, признание реалий, признание тех реалий, которые сложились в регионе в результате той авантюры, которая случилась в 2008 году.

Е. Котрикадзе: Давайте тогда вернёмся к событиям 2008 года. Тогда, в 2008 году, вы встречались с президентом Грузии Михаилом Саакашвили, произошло это в Петербурге. Тогда сложилось такое ощущение, в Тбилиси и в Москве, что достигнут некий консенсус, что этот конфликт не дойдёт до «горячей точки». Ощущение такое было, повторяю, и в Москве, и в Тбилиси. Вы не могли бы рассказать, вы тогда договорились о чём-то с президентом Грузии?

Д. Медведев: Знаете, Екатерина, у меня тоже было такое ощущение. У меня до сих пор это в памяти, как мы встретились первый раз с президентом Саакашвили. Это было в Петербурге, мы встретились в Константиновском дворце, он пришёл, я ему сказал буквально следующую фразу: «Вы знаете, есть очень много проблем сейчас в регионе, в Грузии, с непризнанными территориальными образованиями. Но я могу вас заверить как новый президент Российской Федерации, что я сделаю всё для того, чтобы вы постарались найти какие-то компромиссы, которые устроят всех, которые, в конечном счёте, способствовали бы реинтеграции пространства Грузии». Вот что дословно я ему сказал. «Если, конечно, это будет привлекательно для всех, кто находится в переговорах». Я услышал на это: да, конечно, мы готовы работать. И у меня тоже сложилось впечатление, что можно если не новую страницу открыть, то, во всяком случае, постараться найти какие-то новые, нестандартные подходы, но самое главное - регулярно общаться.

Что происходило дальше? Мы общались, разговаривали, и, насколько я помню, последний раз наша встреча состоялась в Астане. В чём она заключалась? Мы тогда договорились о том, что сядем и по-серьёзному поговорим. Где? А вот здесь, в Сочи. Я ему сказал: «Приезжайте в Сочи, мы спокойно поговорим обо всех проблемах». Потому что он начал перечислять свои какие-то сложности или своё видение ситуации, я ему сказал о российском видении. Но с учётом того, что это было на праздновании годовщины Астаны, я ему сказал: «Приезжайте в Россию». Он ответил: «Хорошо. Я готов это сделать».

Могу вам сказать откровенно, я после этого месяц проверял, есть ли от нашего грузинского партнёра какая-то информация. Её не было. Но зато в Грузию в этот период зачастили, как было принято говорить в советские времена, эмиссары из-за океана. И для меня достаточно очевидным моментом (я потом это анализировал, естественно, неоднократно) был визит в тот период Государственного секретаря Соединённых Штатов Кондолизы Райс. После этого мой коллега просто ушёл со связи, он перестал общаться, перестал писать, перестал звонить, выходить на связь. По всей вероятности, возникли новые планы, и они были реализованы.

А. Венедиктов: Дмитрий Анатольевич, правильно ли я вас понял, что вы считаете теперь, что визит Госсекретаря США - это было подталкивание президента Саакашвили к развязыванию конфликта, что Соединённые Штаты специально двигали в эту сторону?

Д. Медведев: Нет, я так не считаю, потому что Соединённые Штаты - всё-таки очень крупная страна, которая возглавляется прагматичными людьми. Но в политике очень важны оттенки и нюансы.

Я как-то говорил, что, когда я, ещё будучи руководителем администрации президента, приехал в Белый дом и встречался, кстати, с той же самой Конди и с руководителем аппарата президента, пришёл Джордж Буш. Как у них принято: привет - привет. Зашёл. Первое, что он мне сказал: «А Миша Саакашвили хороший парень?» Я говорю: «Господин президент, я не знаю, я с ним не знаком, может быть, познакомлюсь». К сожалению, его слова оказались в плохом смысле пророческими. Это была первая фраза, подчёркиваю, которую я услышал в личном общении от Джорджа Буша.

Так вот я не считаю, что американцы подталкивали грузинского руководителя к агрессии. Но я думаю, что определённые нюансы, определённые акценты, слова о том, что пора восстановить конституционный порядок, пора действовать более решительно, могли возбудить совершенно очевидные надежды, что при возникновении любого конфликта «американцы нас не бросят, они вступятся, в конце концов, они войну устроят с русскими». Поэтому я всё-таки связываю этот визит и последующие события, как и моё последующее телефонное общение с главой Белого дома, ну и потом уже личное общение.

Е. Котрикадзе: Значит, «зелёного света» не было? Это фраза, которую часто повторяют, анализируя войну 2008 года. Всё время говорят: наверное, был «зелёный свет» из Вашингтона.

Д. Медведев: Для того, чтобы это сказать, нужно иметь как минимум официальные или агентурные данные. У меня их нет. Но мы все умеем анализировать. После визита Кондолизы Райс мой коллега общаться перестал. Может быть, это случайное совпадение. Но у меня есть практически полная уверенность в том, что в этот момент возник план по соответствующей авантюре, которая и случилась в августе.

А. Венедиктов: Дмитрий Анатольевич, президент Саакашвили говорит о том, что на самом деле Россия задолго до августа 2008 года готовилась к войне, в частности, цитирует тогдашнего президента (Вашего предшественника) Владимира Путина о том, что «мы вам устроим Северный Кипр». Это цитата, по словам Саакашвили. Вы были в руководстве России, вы можете подтвердить, что такие вещи обсуждались, или опровергнуть?

Д. Медведев: Чушь это всё собачья. Господин Саакашвили много чего говорит. Он вообще свою речь зачастую не контролирует. Естественно, ничего подобного не обсуждалось. А в руководстве страны я нахожусь уже практически больше 10 лет. Это первое.

И второе. Вы знаете, конфликт никогда никому не нужен. Тот, кто скажет, что при помощи конфликта можно чего-то решить, тот врёт. Конфликты ни к чему хорошему не приводили. Если бы удалось предотвратить этот конфликт, это было бы на пользу всем, прежде всего, конечно, на пользу Грузии. И то, что этого не случилось, к сожалению, большая трагедия. И ответственность за эту трагедию, к сожалению, на мой взгляд, несёт только один человек (просто так устроена государственная машина) - это президент Грузии.

С. Шеварднадзе: Дмитрий Анатольевич, но ведь в любом случае война - это в первую очередь поражение дипломатии.

Д. Медведев: Точно.

С. Шеварднадзе: Анализируя ситуацию спустя три года, что бы вы сделали по-другому? Что не смогла сделать Россия, чтобы предотвратить войну, избежать войны?