Новости › Экономика › "Пшеницы достаточно, и больше не нужно", - Максим Басов, генеральный директор и совладелец компании "Русагро"

2 августа 2011 г. (01:14)

Чем сельское хозяйство привлекательнее сырьевого бизнеса, действительно ли опасна африканская чума свиней и какие вопросы есть к правительству, рассказывает гендиректор «Русагро».

Когда в январе стало известно, что «Русагро» готовит вторую попытку провести IPO и рассчитывает разместиться в Лондоне, многие удивились: весной 2010 г. группа отказалась от размещения в последний момент из-за волатильности рынков.

А после засухи 2010 г., когда некоторые хозяйства в Центральной России и Поволжье потеряли до 80% урожая, казалось, что биржи для компаний российского АПК закрылись надолго.

Но «Русагро» удалось не только разместиться, но и стать по итогам размещения крупнейшим публичным агрохолдингом страны. Какие вопросы во время road show особо интересовали западных инвесторов, за счет чего компания рассчитывает увеличить выручку по итогам года почти в полтора раза и звали ли ее в народный фронт, в интервью «Ведомостям» рассказал Максим Басов.

- Какова реальная себестоимость тонны пшеницы в этом году?

- Главный переменный фактор себестоимости тонны - урожайность, так как затраты на гектар известны. Урожайность хоть и будет высокой, но пока непонятна, потому что в этом году тоже не все так хорошо. Например, в центральных регионах была засуха. Конечно, не такая, как в прошлом году, но достаточно сильная. Например, в Тамбове или Воронеже серьезных осадков не видели уже два месяца, а вот в Белгороде, напротив, осадков выпало очень много. Хотя урожай все равно будет если не рекордный, то миллионов 85 точно. Вопрос в другом: каким будет урожай по отдельным культурам. Например, из-за [последствий] прошлогодней засухи озимых посадили меньше, чем обычно, но зато урожайность по ним будет неплохая: зимой не было ледяной корки, да и сами по себе они более сильные. А яровой ячмень, посаженный летом, естественно, пострадал из-за сухой погоды в средней [полосе] России. Зато ячменя посадили очень много, пытаясь компенсировать недосев озимой пшеницы. В целом урожай будет неплохой, просто цена будет низкая. Многие, конечно, надеялись на более высокую цену.

- Если посмотреть на историческом отрезке, например за 20 лет, по вашим ощущениям, в этом сезоне урожайность будет средняя, ниже среднего или выше среднего?

- Я скажу так: по компании мы ожидаем урожайность выше средней по всем культурам, кроме ячменя. По ячменю урожайность, наверное, будет средней, на уровне 2007-2009 гг., может быть, чуть выше средней. По озимой пшенице, подсолнечнику, свекле ожидаем очень хорошую урожайность.

- В прошлом году, если бы не засуха, Россия могла поставить абсолютный рекорд по урожаю сахарной свеклы - более 35 млн т. В этом году, судя по вашему оптимизму, рекорд наконец состоится?

- То, что в этом году с 99%-ной вероятностью свеклы будет не просто много, а сколько Россия не производила никогда, - точно. Например, в Воронеже и Тамбове посадили на 20% больше, чем в прошлом году. Причем в некоторых регионах, например в Тамбовской области, будет большой профицит свеклы.

- Благодаря природе?

- В том числе - здесь много причин. Во-первых, свекла в российском растениеводстве самая выгодная массовая сельхозкультура. Цена на сахар в мире находится на высоком уровне, и сельхозпроизводителям выгодно расширять посевы. Во-вторых, переработчики свеклы, включая нашу компанию, наращивают мощности переработки. Медленно улучшается технология почвообработки и техника в хозяйствах, что ведет к улучшению урожайности. Соответственно, в этом году посевные площади были увеличены до более 1,2 млн т, а урожайность будет высокой: 35-40 т против 18 т в прошлом году.

- Будет ли такой результат стабильным? Или такой урожай свеклы уникален только для этого года?

- Существует долгосрочный тренд - производство свеклы однозначно растет. Дело в том, что в мире сложилась уникальная ситуация, не слыханная еще три года назад: производство свекловичного сахара на современных крупных заводах стало не намного уступать по себестоимости производству сахара-сырца.

- Как так получилось?

- Во многом это связано с ситуацией в Бразилии - крупнейшем экспортере сахара-сырца, а не с нашими успехами. В мире растет потребление сахара, и Бразилия не может с этим справиться одна. Из-за очень успешного развития экономики Бразилии укрепляется бразильский реал и, следовательно, растет себестоимость производства сырцового сахара. Поэтому общий тренд однозначен: потребление свекловичного сахара в России будет расти. Прекратит ли Россия когда-нибудь завозить сырец? Возможно. Но это долгий процесс.

- Но с точки зрения агротехнологий сахарная свекла - не такая простая культура: засевать ее на одной и той же земле можно только раз в четыре года, а доставлять ее с поля на завод на большие расстояния неэкономично. Выходит, существенно поднять ее урожай не так-то просто?

- Ну и что?! В России очень много земли! Даже если взять всю землю только в радиусе 70 км от 78 работающих сахарных заводов, то Россия точно может производить сахар для всего Таможенного союза. Хотя белорусы - сильный конкурент.

- Кстати, про Таможенный союз. Вас интересует приобретение доли в «Белгоспищепроме», объединяющем все крупнейшие предприятия пищевой промышленности, или его отдельных активов?

- Это любимое детище [президента Белоруссии Александра] Лукашенко, как, впрочем, и весь белорусский агропром. Но если компанию будут выставлять на продажу, мы, естественно, проявим интерес. Хотя в России сейчас есть [сахарные] заводы, ничем не уступающие белорусским. Так что «Белгоспищепром» - интересный объект, один из нескольких.

- Газета «Самарское обозрение» сообщала, что «Русагро» присматривается к элеваторам в Поволжье. Это правда?

- Не присматриваемся. Зачем нам элеваторы, когда [на рынке] в этом году будет такое количество семечки?! Если она будет хорошего качества, мы просто будем закупки делать каждый месяц. Хотя для себя из повестки мы этот вопрос полностью не исключаем, но [если это произойдет, то] не в ближайший год точно.

- А какие активы вас интересуют в ближайший год?

- С этого года после размещения акций наше соотношение долг/EBITDA однозначно станет меньше единицы, может быть, даже половина; соответственно, у нас есть капитал. Естественно, мы ищем возможности, как его использовать. Мы рассматриваем возможности покупок во всех отраслях.

- В сахарном бизнесе предлагается что-нибудь к продаже непроблемное?

- Ни в одной отрасли за низкую цену нет ничего не проблемного. Всегда стоит выбор: приобретаешь либо проблемное, либо дорогое. Как только стороны договариваются по цене, сделка совершается, если не договариваются - то нет. У «Русагро» сегодня нет ни одной сделки, о которой я мог бы заявить публично. Но кроме сделок M&A есть другие отличные возможности для роста внутри наших дивизионов. Например, начать использовать генно-модифицированное сырье (ГМС), если в России будет разрешено этим заниматься. Я считаю, это правильная дорога и рано или поздно это произойдет, так как по этому пути идет почти весь мир. Поэтому лучше начать раньше, чем позже. Первая культура, с которой можно начать использование в переработке генно-модифицированной продукции в России, как раз свекла, потому что она проходит 100%-ную глубокую переработку. Если нам разрешат этим заниматься, то конкурентоспособность российской сахарной отрасли увеличится еще больше.

- Вы лоббируете этот вопрос на официальном уровне или пока это лишь ваша идея?

- Планируем начать дискуссию на внутреннем уровне наших ассоциаций в конце года - зерновой и сахарной.

- То есть пока это только ваша идея?