Новости › Общество › Регина Дубовицкая: Я видела Евдокимова с пулей в спине!

9 сентября 2010 г. (07:19)

В 2007 году Регина Игоревна попала в автокатастрофу, в которой чудом выжила. Поддержка друзей и любовь к программе «Аншлаг» помогли ей выжить, сейчас она полностью восстановилась. В интервью «Только звезды» телеведущая рассказала не только о себе, но и о Михаиле Евдокимове, тайна гибели которого открылась ей недавно...

- Регина Игоревна, вы нас сегодня встретили абсолютно без грима. Не каждая женщина после шестидесяти на такое решается...

- Вы знаете, для меня это естественно! Я ведь никогда в жизни косметикой не пользовалась. Даже не умею краситься. Не умею и, наверное, поэтому не люблю. А перед программой мне делает грим профессионал. С годами это занимает все больше времени, поэтому я иногда, посмотрев на себя в зеркало, думаю: «Надо пойти и что-нибудь себе сделать. Какую-нибудь круговую подтяжку лица. Но ведь некогда!»

- Многие актрисы и телеведущие скрывают, что делали пластику, а вы так просто об этом говорите...

- А что тут скрывать? Если бы я не работала телеведущей, то, возможно, никогда бы не задумалась об этом. Но поскольку появляюсь в телевизоре, профессия требует выглядеть хорошо.

- А на диете вам приходится сидеть?

- Конечно! Причем я даже люблю это делать. Сейчас объясню, почему. Несмотря на то, что все думают, что я каждую минуту смеюсь, у меня тоже бывают приступы плохого настроения. И безотказный способ поднять его - это сходить в магазин и купить себе какую-нибудь тряпку. Это я любила всегда. Причем иногда покупаю вещь, а потом думаю: «На фиг она мне нужна?» Но это не важно, главное, что настроение поднялось. Второй способ взбодриться - это сесть на 14-дневную диету, во время которой я пью только кефир и кофе. Есть - нельзя!

- Как же вы это выдерживаете? Обычно когда люди голодные - они злые...

- А я наоборот! Первые два дня постоянно думаю о еде. А потом мне уже все равно, есть не хочется. И я вдруг понимаю, что стала чувствовать себя лучше, у меня ничего не болит, голова соображает хорошо. Такое действие оказывает на меня диета. Говорят, что максимум на кефире можно сидеть 10 дней, но я выдерживаю 14. А потом волей-неволей есть помногу уже не можешь. Если бы я этого не делала два-три раза в год, я бы уже не влезала в телевизор! Я ограничиваю себя всю жизнь, так как предрасположена к полноте.

- Недавно вы отдохнули в Италии. Каковы впечатления?

- Ужасные! Мне стало там скучно. Точнее, первые две недели еще ничего, ведь я взяла с собой работу, писала сценарии к программе. А потом, когда собралась домой, в Москве начался смог. У меня же недавно были кое-какие процедуры на глазах, и врач мне сказал, что от дыма могут начаться осложнения. Пришлось сидеть на курорте еще две недели, и я осатанела от скуки. Я без работы прожить не могу ни дня...

- У вас даже день рождения не отнимает лишний день празднования. Вы ведь родились 31 декабря!

- В детстве я этим фактом была очень недовольна, ведь подарок один - и ко дню рождения, и на Новый год. А сейчас мне нравится. Празднование и того, и другого занимает максимум три дня. Вечером тридцатого мы заканчиваем работу, а второго января уже все должны быть здесь.

- Да вы настоящий трудоголик!

- Так я привыкла жить. Даже не представляю свою жизнь без «Аншлага». Участвую во всем от начала до конца - пишу сценарии, монтирую, веду программу...

- Регина Игоревна, вам не обидно, что старички, покинувшие «Аншлаг» со скандалом, обвиняют вас в жадности? Мол, вы им деньги не платили, а они - звезды. Почему вы ни разу не комментировали это?

- А зачем комментировать-то? Все знают, что такое «Аншлаг» и кто такая Регина Дубовицкая. Нашу программу смотрят миллионы людей, появиться в ней хотят многие. Мы ничего не потеряли от того, что кто-то ушел. А они - как раз наоборот. Вот, допустим, Ефим Шифрин , с которым мы даже судились, сейчас общается со мной... А насчет денег... Мы ведь тоже чуть ли не единственная программа, которая не берет ни копейки с участников за появление в эфире. А эфир стоит дорого. У нас же любой начинающий юморист из деревни может сделать первый шаг к тому, чтобы стать звездой.

- И много желающих?

- Очень много. Мы просматриваем много присланного видеоматериала. Но, к сожалению, по-настоящему талантливых людей встречаем нечасто. Во-вторых, многие после первой удачи зазнаются и начинают бегать за заработком, метаться от программы к программе. С такими людьми я быстро расстаюсь. Мне нужны артисты, а не рвачи. Знаете, вот Елена Воробей , Сергей Дроботенко и Геннадий Ветров, когда начинали, вообще снимали комнату на троих в Москве. Они думали не о деньгах, а о том, как найти путь к сердцу зрителя. Потому и закрепились на эстраде... Что касается старичков, я со всеми в хороших отношениях, со всеми! Кроме тех, кого уже нет...

- Например, Ян Арлазоров...

- Ужасный конец. Мы ездили к нему незадолго до его смерти, и он выглядел очень плохо. Я так поняла, что его преследовали страшные боли, под конец он очень мучился и поэтому из жизнерадостного человека превратился в очень замкнутого. Не знаю, почему его унесла эта болезнь, может, оттого, что его мать тоже болела раком.

- А Михаила Евдокимова вам не хватает?

- Конечно... В отношении него недавно у меня произошла странная история. Я о Мише не думала так, чтоб каждый день. И вдруг мне начал постоянно сниться один и тот же сон. Солнечная поляна, на ней сидят люди в костюмах, их лица мне не знакомы. Если это и друзья Миши, то не из нашей тусовки, а из его губернаторства. Все ему улыбаются в лицо, и он вроде улыбается и идет как бы мимо меня. И когда он проходит, я вижу, что у него на спине след от пули. Натуральная дырка! Этот сон повторялся уже три раза, и я не знаю, что он значит...

- Может, это означает, что Евдокимов погиб не так, как мы думаем?

- Ох, не знаю... Я понимаю, этот сон не имеет отношения ко мне. Миша хочет передать какую-то информацию о себе... Мы о нем часто вспоминаем. Как мы с Винокуром отговаривали его идти в губернаторы! Мы не верили, что у него получится в политике. Он - хитрый крестьянский мужичок, но эта хитрость на уровне своего двора. Большого ума, а главное, дипломатии для того, чтобы заниматься политикой, у него не было. Когда он пошел на выборы, он пригласил нас, артистов «Аншлага», поддерживать его. Мы отказались. Потом нас пригласил тот кандидат, что с ним соперничал, и мы тоже отказались. Сейчас Винокур говорит: «Нужно было поддерживать того, второго... Тогда бы Миша остался жив».

- А если б, когда Евдокимову объявили недоверие, он ушел с поста?

- Я думаю, что он бы тогда просто спился! За несколько дней до гибели Миши Винокур говорил мне: «Давай, Регина, готовить новую юмористическую программу для Миши - "Как я был губернатором". Скоро он бросит политику и вернется на сцену... Но на самом деле как бы он вернулся на сцену? Не тот характер. Если он что-то решил, то решения никогда не меняет. Миша был очень упрямым, и другого пути, нежели идти до конца, он не мог выбрать.

- Регина Игоревна, вы ведь и сами побывали в автокатастрофе... Что вам помогло все пережить и снова встать в строй?

- Во-первых, друзья. Во-вторых, моя любовь к работе. Благодаря этой ситуации я поняла, что друзья у меня есть. Более того - они лучше, чем я о них думаю! Например, Шифрин, который ушел из "Аншлага", первым позвонил Винокуру: чем помочь? Винокур организовал доставку меня в военный госпиталь, обо всем позаботился. Потом они ко мне приходили, каждый день кто-то был, вся палата была в цветах! Причем приходили не просто пожалеть, а с какими-то просьбами о помощи, со сценариями. Винокур вообще сказал: "Ты что, с ума сошла, у меня 60-летний юбилей! Ты должна там быть!" Тогда я все это принимала за чистую монету, а теперь понимаю, что это была такая терапия трудом. Как видите, мне она помогла.

- Говорят, что впервые вести "Аншлаг" вы начали чуть ли не из больничной палаты...

- Да почти... Я приехала в студию, но ни ходить без костылей, ни сидеть тогда еще не могла. Меня положили в джип и довезли до студии. Там на второй этаж меня несли на руках. Но, выходя на сцену, я вдруг отбросила костыли и пошла! Когда я вышла, зал встал и долго аплодировал. В такие моменты понимаешь, что отдача от зрителей есть и что они нас любят... Вообще, все, что было до момента, когда я встала, я помню плохо. Например, недавно ребята вспоминали, что я потребовала, чтобы спица, которую вставляют в ногу, была платиновой! Мол, где-то я услышала, что такая лучше всего... Они стали ее искать, нигде нет. Винокур говорил всем: "Регина в панике! Ей нужна платиновая спица, даже не золотая... Она собралась продавать квартиру". Кто-то предложил скинуться на эту спицу... Ничего этого я не помню, хоть убей!

- Родные вас тоже поддержали в этой ситуации...

- Конечно, поддержал супруг. Мы с ним вместе уже сорок лет. Он занимается наукой и к моим делам не хочет иметь никакого отношения, ничего про это не знает. И я его не заставляю. Есть взрослая дочь и внучка Регина, сейчас она в пятом классе. Дочь с мужем решили воспитывать внучку по японской методике - ничего не запрещать. Сначала мне казалось, что результат будет ужасным. Внучку привели на студию, она начала кричать, плакать. А когда я ей сделала замечание, крикнула мне: "Тетька! Больше не приеду!" Это были ее первые слова... Но сейчас я вижу, что она воспитана и слушает родителей. Меня это радует.

- Регина Игоревна, скажите честно, вас не обижает, что только ленивый не продернул вас за "фирменный смех"? Часто ли вы в жизни смеетесь?

- (Смеется.) Я и вправду в жизни часто смеюсь. И когда меня люди видят на улице, они тоже сразу начинают смеяться. Это же прекрасно, я таким образом не вижу вокруг мрачных лиц... Ну а что касается программы, то там я просто не могу не смеяться, потому что номера, которые делают наши артисты, действительно смешные. А те, что не смешные, я из программы просто вырезаю!

- В общем, народная любовь вам нравится...

- Вот только одно. Кто-то лет десять назад брякнул в газете, что я коллекционирую кастрюли. И до сих пор мне их дарят, зрители присылают записки из зала: "Какие вы предпочитаете кастрюли?", несут и несут... Недавно тетка привезла из Минска целый набор белорусских кастрюль, думая, что этим страшно обрадует меня! Как могла возникнуть такая байка, мне не понятно, но я стала заложницей этих кастрюль.