А вы задумывались об эпиляции диодным лазером? Ведь лазерная эпиляция – это инновационный метод борьбы с лишними волосами на теле. Открылся новый центр лазерной эпиляции в Москве – Epilas, всё используемое оборудование высочайшего европейского качества производства Германии: MeDioStar Next PRO
При этом цены самые низкие в Москве, без каких-либо дополнительных акций или скидок. Так, например, лазерная эпиляция ног полностью будет стоить всего 2500 руб., а если оплатите курс из 5 процедур, то дополнительно получите скидку 30%.
В эту субботу - 90 лет со дня рождения одного из всего двух наших соотечественников-лауреатов Нобелевской премии мира, Андрея Дмитриевича Сахарова. Сегодняшняя молодежь уже и не всегда знает, почему именем Сахарова назван один из главных проспектов столицы новой России. Наш материал - о том, что никак нельзя забывать.
Впервые разглядели Сахарова большинство из нас, советских людей, в мае 89-го: на трибуне Первого съезда народных депутатов, где даже и вернувший его из ссылки в Горьком Михаил Горбачев вел себя с ним с оглядкой: с оглядкой на большинство, которое, одурманенное клеветническими брошюрками агитпропа и КГБ, Сахарова захлопывало и чуть ли не освистывало.
А меньшинство и верить боялось, что Сахаров опять с ними. С нами!
«Андрей Дмитриевич Сахаров - гений, и за что бы он ни брался, проявлялась гениальность», - вспоминает Людмила Алексеева, председатель Московской хельсинкской группы, лауреат премии имени Андрея Сахарова.
Людмила Михайловна Алексеева - легендарная правозащитница и одна из немногих, кто постоянно поддерживал связь с Сахаровым в годы преследований. Но до личного знакомства и для нее он был человек-загадка. А как еще? Ведь Сахаров был одним из самых-самых секретных физиков: академик в 32 года, трижды Герой соцтруда - за то, что разработал водородную бомбу.
«А ведь тогда было такое поколение, когда у американцев была бомба, а у нас не было. А было два лагеря - капитализм и социализм. А хорошую вещь лагерем не назовут, конечно, но так тогда не называли. И Андрей Дмитриевич Сахаров и все, кто краем уха как-то слышал об этой работе, все были одушевлены тем, чтобы у нас была бомба. И это правильно. Потому что какая бы ни была там Америка демократичная страна, монополизм опасен, и если бомба у одной стороны, то другая сторона в большой опасности», - говорит Людмила Алексеева.
Вот поэтому разработку страшного ядерного оружия, но оружия сдерживания Людмила Алексеева и считает именно гражданским подвигом Андрея Сахарова. Но только первым подвигом. Вторым стало то, что, прекрасно осознавая всю убийственность боевого атома, Сахаров добивался запрета на его испытания на поверхности земли.
«Он добился, это Сахаров добился своими неуклонными обращениями. Хотя его и унижали, и ругали, и всё на свете. Он продолжал добиваться, и он добился, что испытания ни на земле, ни в воде - только под землей, где они не опасны для окружающих. Это был его второй гражданский подвиг», - считает Людмила Алексеева.
Но впереди было нечто уже совсем немыслимое. Вот оперативная съемка КГБ, на которой политссыльного Андрея Сахарова осматривают после того, как он провел несколько голодовок против произвола коммунистического режима. В конце 60-х он стал самым высокопоставленным советским гражданином, который присоединился к движению в защиту прав человека.
Знаете, сколько раз мы и тогда слыхали: «Чего надо?». Правда, у него всё было. Он был самый молодой академик, и по советским меркам он как сыр в масле катался, понимаете. Конечно, ему не снилось какого-нибудь Абрамовича... таких у советских и не было, и зачем они на самом деле, ведь объешься очень быстро. Но вот это всё для него не существовало. Для него существовало «Физиком можешь ты не быть, а гражданином быть обязан», - вспоминает Людмила Алексеева.
В чем секрет? В ЦК и в КГБ его диссидентство списывали на влияние второй жены, Елены Боннэр. Знавшие Андрея Дмитриевича говорят о его удивительных природных качествах. Но ведь есть и еще один ответ: получивший домашнее образование Сахаров не был одурманен системой. И, наверное, главной проблемой для тех, кто с ним боролся, было то, что он думал совершенно иными категориями.
«Нет! Нет! Он не был иконой. Просто Сахаров не умеет быть иконой, не умел», - вспоминает Людмила Алексеева.
- А был ли он лидером и организатором?
- Никогда. Вы понимаете, вообще правозащитники, слава тебе, Господи, до сих пор не имеют никакого лидера, потому что если иметь лидера, это конец правозащитного движения. У нас коллеги, у нас товарищи по работе, у нас друзья, но ни в коем случае не лидеры. Но он стал очень заметной фигурой сразу, сразу стал центром притяжения среди нас не потому, что он был великий академик или там что-нибудь еще. Это мы бы легко пережили и он бы был как все. Не хочешь - не надо. Понимаете? Но Андрей Дмитриевич Сахаров, который пришел в движение, когда оно сформировалось, его природа устроила таким, он необычайно отражал дух движения. Так вот он самой природой был создан как идеальный тип правозащитника: и в смысле обходительности, и в смысле того, как у него сердце откликалось на человеческое горе и на несправедливость. И он стал, я бы сказала, духовным лидером.
Обходительный, интеллигентный и по-граждански невероятно смелый (и даже отчаянный), Сахаров, однако, не был оратором. Отчасти и с этим связано то, как большинство на съезде его не воспринимало. А сейчас, в этом новом, предсказанном во многом именно им мире (взять только идею о «конвергенции систем» и общей ответственности за общее будущее; идею, которая наполнилась столь любопытным смыслом в дни мирового кризиса) большинство начинает его забывать. А делать это значит, забыть самих себя: и согласных с ним, и несогласных.
«Нам его очень не хватает. Нам его очень не хватает. Причем нам, когда я говорю, я имею в виду не только правозащитников, хотя конечно, правозащитное движение в нашей стране сделало бы гораздо больше, и нам было бы гораздо легче работать, если бы Андрей Дмитриевич был жив до сих пор, еще дальше, дальше. А остальные наши современники не понимают, как его не хватает. Вы знаете, не только наша страна, я не преувеличиваю, ей Богу, благодаря его огромному моральному авторитету, действительно магнетическому влиянию на людей, несмотря на отсутствие ораторских способностей. Весь мир был бы умнее и чище, если б Сахаров был жив», - говорит Людмила Алексеева.
