Новости › Культура › Лебеди оглушили москвичей

16 мая 2011 г. (11:11)

Московский концерт Swans показал, что такое «терзание инструментов» на самом деле; для публики он стал способом пережить контузию, а для Майкла Джиры - возможностью продемонстрировать, что в свои 57 лет он остается одним из лучших в мире фронтменов.

Первые зрители появились около клуба Avant, что в пространстве Artplay на Яузе, больше, чем за час до начала выступление Swans - клуб маленький, самым преданным хотелось занять выигрышные места. В помещение, впрочем, не пускали, а стены его сотрясали жутковатые звуки, будто внутри очень громко смотрели кино про войну или испытывали небольшой ракетный двигатель. В общем, было понятно, что легко этот концерт публике вряд ли дастся, тем более, что для лидера группы Майкла Джиры русские, едва ли не в первую очередь, - народ, победивший в Великой Отечественной войне (он готовился - незадолго до концерта он вешал у себя в «Фейсбуке» ссылку на статью в Википедии о Сталинградской битве), и пощады ждать не стоило.

Впрочем, бойня до поры откладывалась. Когда пустили в клуб, выяснилось, что вперед себя Джира выставил своего протеже Джеймса Блэкшо - юношу одутловато-славянской наружности с двенадцатиструнной акустической гитарой.

Блэкшо не пел, он лишь сорок минут, немного тушуясь, выводил возвышенные переборы, пока не пришло время уходить. Публика, утратившая интерес к молодому человеку, стала возвращаться к сцене, но не тут-то было. Нет, музыканты действительно вышли на сцену, но тут же ушли, оставив вместо себя громкое монотонное гудение, продолжавшееся около десяти минут. Лишь после этого на сцену вышел барабанщик и начал выстукивать на ксилофоне. Следом появился перкуссионист, потом слайд-гитарист, басист и гитарист - все исключительно колоритные. Последним вышел сам Джира в огромной белой ковбойской шляпе, и тут они уже все вместе дали понять, что то, что звучало до этого, - лишь тихое жужжание по сравнению с настоящим гвалтом, который зазвучал из колонок.

Это был тот редкий случай, когда «терзание инструментов» не было красивым преувеличением.

Как и обещал лидер группы в интервью «Парку культуры», музыканты играли за пределом человеческих возможностей. Продолжительность каждого шумового пассажа определялась, кажется, не предполагаемой партитурой, но физической выносливостью исполнителей, с которых градом лился пот, а напряжение мышц было видно даже под строгими черными рубашками. Слушателям тоже досталось - несмотря на вполне достойный звук, было очень громко и при этом совершенно непредсказуемо: скоростные запилы сменялись шаманскими ритмами, а визжащий кларнет - соло на варгане. В таких обстоятельствах совершенно не оставалось времени и сил на то, чтобы отличать друг от друга песни, улавливать нюансы гармоний и время от времени проступавших мелодий. Это была живая, осязаемая демонстрация того, за что Swans пользуются не ослабевающей культовой популярностью и уважением самых разных музыкантов по всему миру.

Дело в том, что группа, кажется, понимает музицирование как тяжелую физическую работу, попытку облечения самого абстрактного из искусство в материальную, предельно неограненную форму, кусок живой породы.

Формально программа нынешнего тура составлена преимущественно из песен с первого после реюниона альбома «My Father Will Guide Me Up A Rope To The Sky» - первой, например, оказалась растянутая на полчаса «No Words/No Thoughts». Однако за время гастролей песни претерпели кардинальные структурные изменения, срослись в монолитный кусок звука продолжительностью чуть больше двух часов. Джира, который хлестал себя по щекам, залезал рукой в штаны, высовывал язык и багровел во время особенно напряженных пассажей выглядел на этом фоне настоящим шаманом-дирижером и одним из лучших фронтменов на свете.

Выделять же отдельные фрагменты дело не только неблагодарное, но и довольно бессмысленное - искомый эффект достигается только посредством цельного законченного опыта, которым и стал концерт Swans.

Эффект этот вернее всего будет описать так: представьте себе, что вас два с лишним часа били по голове пыльным мешком (некоторые зрители неиллюзорно оглохли и, выйдя из клуба, с трудом могли даже перекрикиваться), сопровождая экзекуцию высокодуховной проповедью (среди прочего прозвучала, например, песня под названием «Eden Prison»). Тем более, что этот образ гораздо ближе к истине, чем может показаться. Понимая музицирование как преодоление, Swans физически, буквально как пыль, выбивают из себя и слушателя по возможности все человеческое оставляя... Ну да, сверхчеловеческое наверно. Впрочем, когда все закончилось, что было важнее - невыносимая громкость или произведенный ей эффект - каждый решил для себя сам.