Новости › Культура › Фильм для внуков Карлы Бруни. 64-й Каннский кинофестиваль проходит в стиле ностальжи

13 мая 2011 г. (10:12)

Начало программы Канна редко выдается таким насыщенным, как на этот раз.

Премьера фильма Вуди Аллена «Полночь в Париже». Чествование обладателя почетной «Золотой пальмовой ветви» Бернардо Бертолуччи. Председатель жюри Роберт Де Ниро, прослезившийся после показа нарезки из своих ранних фильмов. Все это задало тон и темп стартовавшему фестивалю.

Канн так устроен, что глобальная история кинематографа неразрывно связана с личными, большими и маленькими, историями работающих в кино людей.

«Впервые я приехал в Канн с фильмом "Перед революцией" в мае 1964-го, - рассказывал Бернардо Бертолуччи на пресс-конференции в фестивальном дворце. - Картина участвовала тогда в Неделе критики. Итальянская критика меня растоптала, буквально сровняла с землей. А французская отнеслась к "Революции" очень хорошо. Тогда я подумал, что хотел бы быть французским режиссером».

«Тарантино тряс у меня перед носом "Золотой пальмовой ветвью": "Знаешь, в мире кино есть только один список, еще более достойный, чем перечень имен тех, кто ее получил. Список тех, кому ее не дали". Эту историю, вспоминая события 17-летней давности, когда главный приз фестиваля достался "Криминальному чтиву", рассказала Ума Турман, член жюри 64-го Каннского фестиваля. (Между прочим, Бертолуччи оказался как раз во втором почетном списке.)

"Ровно 44 года и 2 дня тому назад, ровно на этом месте, где мы сейчас сидим, к отцу подошел его друг и продюсер Дино Ди Лаурентис и сказал: „Звонили из Москвы, у тебя родился сын, - вспоминал уже в гораздо более узком кругу Федор Бондарчук. - Они бурно отпраздновали, а утром отец обнаружил в кармане пиджака ложку. Тогда еще они в ‘Карлтоне’ были серебряными. Оказалось, что это Лаурентис ее стянул из ресторана: мне в подарок - на счастье. Отец долго потом переживал. Получалось, что он увез с собой ворованную вещь".

В общем, формулировка Тарантино: „Я снимаю фильмы для планеты Земля и показываю их в Канне" - родилась не случайно.

Среди сорока двух картин, снятых Вуди Алленом, одиннадцать были представлены в Канне. Из них пять открывали фестиваль. Последней стала „Полночь в Париже". По красной дорожке Дворца фестивалей, сохраняя на лице неизменную смесь печали и усталости, Аллен поднялся вместе со своими актерами - Оуэном Уилсоном, Рэйчел Макадамс, Майклом Шином, Леа Сейду и Эдрианом Броуди. Не доехали до премьеры исполнительница главной роли Марион Котийяр и первая леди Франции Карла Бруни, сыгравшая экскурсоводшу из Музея Родена, - обеим скоро рожать.

На вопрос, почему он позвал „не-актрису" Бруни в свой фильм, Аллен ответил, что обедал как-то с четой Саркози и когда в комнату вошла Карла, то был поражен ее красотой, элегантностью и харизмой. „Хотите сыграть в кино? - спросил он у первой леди. - Я понимаю, вы очень заняты, но роль небольшая, всего на несколько съемочных дней". „Конечно, хочу! - ответила Карла. - Ведь тогда я смогу рассказывать об этом внукам".

„Сниматься в кино" и „сниматься у Вуди Аллена" - совершенно разные вещи. Занятые в фильме актеры не устают восхищаться тем, сколько свободы на площадке предоставил им знаменитый режиссер. „Фокус кастинга, - пояснил Аллен, - состоит в том, чтобы набрать замечательных исполнителей, позволить им делать все, что они хотят, а потом приписать все заслуги себе".

Этот фокус Вуди Аллен демонстрирует Канну второй год подряд. В его новом фильме, как и в предыдущем, можно встретить „высокого темного незнакомца" - на сей раз это будет Сальвадор Дали в исполнении Эдриана Броуди. Кроме того, в „Полночи..." есть Эрнест Хэмингуэй, Пабло Пикассо, Гертруда Стайн, Фрэнсис Скотт и Зельда Фицджеральд, Луис Бунюэль, Эдгар Дега, Анри Матисс и еще несколько человек разных эпох и национальностей, чьи биографии неразрывно связаны с Парижем.

Аллен признается, что сначала ему в голову пришло название, а затем в течение нескольких месяцев он думал, какой сюжет к нему пристегнуть. В результате сюжет получился не без внутренней переклички с предыдущей картиной - той, что в нашем прокате называлась „Ты встретишь таинственного незнакомца". Там единственными счастливыми людьми оказались те, что бегут от действительности к потустороннему. Здесь герой - преуспевающий голливудский сценарист и начинающий прозаик - убежден, что родился не вовремя и гораздо лучше чувствовал бы себя в двадцатые годы прошлого века. Когда и появилась знаменитая фраза: „Париж - это праздник, который всегда с тобой".

В прозаической реальности он осматривает столицу Франции вместе со своей прагматичной блондинкой невестой, ее родителями из верхушки американского среднего класса и ее друзьями - псевдоинтеллектуалами и занудами. Но когда часы бьют полночь, появляется карета, точнее, винтажный „Пежо", и герой отправляется в мир, где чувствует себя своим.

Мир этот вызывает у зрителя тот же восторг, что у героя, - встреча с живым „стариком Хэмом" (в пору, когда он еще стариком не был). Именитые персонажи из прошлого утрированы, но не шаржированы. Аллен-сценарист написал для них уморительные диалоги, Аллен-режиссер снял их с блеском. А то, как работает он с банальнейшими на первый взгляд сюжетными и изобразительными ходами, заслуживает отдельного разговора - о величии банальности в большом искусстве. Кстати, сам Аллен считает себя не „большим" - уровня Феллини или Бергмана, а просто „везучим" художником. „Проблема в том, что предпочтение чужой эпохи той, в которой ты живешь, - ловушка, - утверждает он. - Золотой век всегда в прошлом". Но все-таки есть ощущение, что пока существуют режиссеры уровня Аллена, золотой век будет длиться.

„Полночь в Париже" представляли 11 мая, а 12-го начались рабочие конкурсные показы. Некоторые из них заставляли вспомнить версию, что попадание фильма в основной конкурс зависит от того, какие звезды пройдут по красной дорожке. Вот, например, британская картина „Надо поговорить о Кевине" (режиссер Линн Рэмси). История несчастной матери, воспитавшей непутевого сына, на мой взгляд, имеет скорее этические, чем кинематографические достоинства. Но в главной роли Тильда Суинтон - и этим все сказано.

А самым важным событием второго дня фестиваля стало открытие конкурса „Особый взгляд" фильмом „Restless" Гаса Ван Сента (в российском прокате - „Не сдавайся"). История любви двух завороженных смертью молодых людей рассказана с уникальной простотой и изяществом.

Подробнее о фильме „Restless" и о пребывании Гаса Ван Сента на Лазурном Берегу - в следующем репортаже.

Бертолуччи снимет фильм в 3D

За несколько часов до церемонии открытия, на которой Бернардо Бертолуччи вручили почетную „Золотую пальмовую ветвь", один из главных режиссеров ХХ века рассказал о своем новом проекте. По его словам, он не работал в течение последних нескольких лет и полагал, что кинокарьера уже закончена. Но увидел „Аватар" и решил повременить с отставкой. При том, что фильм Джеймса Кэмерона произвел на него сильнейшее впечатление, он понял, что неправильно использовать возможности 3D исключительно для большой голливудской продукции. Еще более его укрепила в этом убеждении трехмерная „Пина" Вима Вендерса.

„Если бы ‘8 1/2’ Феллини или ‘Персона’ Бергмана были сняты в 3D, разве они перестали бы быть шедеврами?" - спрашивает Бертолуччи, и понятно, что для него этот вопрос - риторический. Сейчас он решил снять историю 14-летнего подростка и его 25-летней сводной сестры, оказавшихся в замкнутом пространстве. Одно место действия, два героя и трехмерное измерение.

Пока же в Канне покажут отреставрированную версию „Конформиста". „Это не мой выбор, - пояснил Бертолуччи, - но, по-моему, он правилен. ‘Конформиста’ давно никто не видел. А вообще-то было бы здорово, если бы вместо моих фильмов отреставрировали меня самого..."

На сцену Дворца фестивалей Бертолуччи выехал в инвалидной коляске и в красных кроссовках. Почетную „ветвь", полученную из рук Жиля Жакоба, он посвятил „всем итальянским режиссерам, которые еще не утратили энергии сопротивления и борьбы". Итальянцы аплодировали этим словам особенно бурно.