Новости › Культура › "Россия" экранизировала ремейк

5 апреля 2011 г. (15:40)

На телеканале «Россия» начался показ сериала «Дорогой мой человек», доказавший, что советская романтика вещь гораздо более хрупкая, чем принято думать.

«В этом фильме мы видим личность сквозь призму эпохи. Встречаем человека, на которого хочется быть похожим», - такими словами пресс-релиз канала «Россия» описывает сериал «Дорогой мой человек», показ которого начался вчера вечером. Картина поставлена по мотивам трилогии Юрия Германа - «Дело, которому ты служишь», «Дорогой мой человек» и «Я отвечаю за все». Фильм, как и романы, рассказывает о судьбе Владимира Устименко (Ким Дружинин) - человека глубоко порядочного и принципиального, врача, проходящего через предвоенные и военные тяготы, не поступаясь ни честью ни совестью, - ролевой модели, героя поколения и т. д.

Загвоздка только в этом самом поколении - их сменилось не одно и не два, не все помнят, что эта история уже была рассказана в 1958 году выдающимся советским режиссером Иосифом Хейфицом («Дело Румянцева», «Дама с собачкой») в одноименном фильме. Устименко там, напомним, играл великий актер Алексей Баталов, а его возлюбленную Варечку Степанову - Тамара Макарова.

Забыли или не забыли об этом создатели, но в релизе, посвященном выходу сериала, о той картине не сказано ни слова - новый «Дорогой мой человек» позиционируется не как ремейк, а как экранизация.

Надо сказать, что поставленной цели «Россия» пока следует - в показанных трех сериях речь идет о детских годах Устименко, которые по большей части остались за кадром в советском фильме. Оно, кстати, и к лучшему - 27-летнего Кима Дружинина в роли школьника можно сравнить разве что с Евгением Мироновым в детском гриме из «Космоса как предчувствие» - советским кинематографистам подобный уровень условности был не по плечу. Впрочем, это, конечно, придирки - в лучших случаях такой ход авторской мысли сам собой объясняется внутренней логикой художественной вселенной и прочими приемами.

Усредненно-расплывчатая картинка, сообщающая зрителю, что речь идет о прошлом, бесконечный тополиный пух слева направо...

Чтобы «милое ретро» ожило, этого, как выясняется, не достаточно, нужно что-то еще. Если брать недавние примеры, то, допустим, в «Стилягах» Тодоровского 1950-е были скорее удобным символическим пространством, чем реальным временем. В «Дорогом моем человеке», как и, скажем, в «Московской саге» это пространство не столько мифологическое, сколько ветшающее, как почти любое отдаляющееся в памяти воспоминание. Мир здесь строится из разрозненных деталей - беретки первокурсниц и разговоры о священном врачебном долге соседствуют с постельными сценами, будто забракованными сериалом «Клуб» за неподходящие случаю чулки. Кроме того, молодые актеры будто органически не понимают, как в свою речь встроить слово «товарищ», потому что оно уже давно значит что-то совсем другое

«Дорогой мой человек» Хейфица брал (и берет сегодня, спустя 53 года) не точным отражением эпохи (хотя с этим там порядок), а достоверностью интонаций и баталовскими глазами над медицинской маской, и ничего подобного в новом фильме не найти.

Ирина Розанова действительно блестяще играет тетку Владимира, в военной части обещаны Лия Ахеджакова и Лев Борисов, но они настолько выделяются на общем фоне, будто вклеены из совсем другого фильма. Советская романтика, несмотря на всю идеологизированность, на поверку оказалась штукой куда более тонкой, хрупкой и осовремениванию не поддающейся: в сети уже хаят режиссера Егора Абросимова, в активе которого самая заметная позиция - сериал «Ментовские войны», и грешат на Алексея Германа-старшего, разрешившего эту экранизацию книги своего отца. Тем же, кому лень ввязываться в споры, можно посоветовать лишь пересмотреть фильм Хейфица, в котором по-прежнему все, как в песне, написанной, правда, совсем по другому поводу:

Там по синим цветам бродят кони и дети, Мы поселимся в этом священном краю. Там небес чистота, там девчонки как ветер, Там качаются в седлах, «Гренаду» поют.
Автор: Ярослав Забалуев.