А вы задумывались об эпиляции диодным лазером? Ведь лазерная эпиляция – это инновационный метод борьбы с лишними волосами на теле. Открылся новый центр лазерной эпиляции в Москве – Epilas, всё используемое оборудование высочайшего европейского качества производства Германии: MeDioStar Next PRO
При этом цены самые низкие в Москве, без каких-либо дополнительных акций или скидок. Так, например, лазерная эпиляция ног полностью будет стоить всего 2500 руб., а если оплатите курс из 5 процедур, то дополнительно получите скидку 30%.
В Национальном академическом драматическом театре имени Ивана Франко представили спектакль «Урус-Шайтан» Игоря Афанасьева. Масштабы постановки позволяют заподозрить авторов в стремлении создать патриотический блокбастер, которое, по мнению АНАСТАСИИ ГАЙШЕНЕЦ, реализовать не удалось.
Новая работа режиссера Игоря Афанасьева в Театре им. Франко заняла центральное место в нише постановок национально-патриотического толка. Этот спектакль можно назвать самым амбициозным театральным проектом последних лет: все - от бюджета постановки и количества актеров до длительности действа - свидетельствует об амбициях и масштабе. Даже название у спектакля внушительное - официально он именуется «Урус-Шайтан. Байки о Сирко - кошевом атамане, шевалье д`Артаньяне и турецком султане». На три с половиной часа растянулось театрализованное шоу с песнями, танцами и боями при участии семидесяти актеров, трое из которых играют роль самого атамана.
Постановка Афанасьева задумана как жизнеутверждающий и патриотический эпос. Режиссер, который в последние годы больше времени проводит в США, чем на родине, не раз акцентировал внимание на сходстве украинского музыкально-драматического театра с бродвейскими мюзиклами. В таком ключе реализована его предыдущая постановка «Эдит Пиаф. Жизнь в кредит», туда же метит и «Урус-Шайтан». Однако, в отличие от не вызывающей вопросов к структуре «Эдит Пиаф», в «Урус-Шайтане» желания с возможностями не совпали. Воспитательный посыл, обращенный к лучшему в нашем национальном характере, облекли в формы громоздкие и несуразные, что, конечно, серьезно осложняет его восприятие.
Основой драматургической канвы спектакля стала авантюрная повесть самого Игоря Афанасьева, где он попытался собрать исторические факты и легенды о жизни кошевого атамана Ивана Сирко, которому среди прочего приписывают авторство знаменитого письма запорожцев турецкому султану и участие во взятии крепости Дюнкерк во время Тридцатилетней войны. Из вороха мифов получился сказ о казаке-супергерое, наделенном не только выдающимися воинскими и лидерскими качествами, но и магическими способностями (по легенде, атаман родился с зубами, а после смерти обернулся волком). Все эти истории слишком многочисленны, но если для литературного произведения это хорошо, то для сценической композиции не годится.
Следуя законам эпического повествования, Афанасьев показывает жизнь трех поколений, а сам кошевой атаман представлен в трех возрастах и, соответственно, тремя актерами: Иван Залусский исполняет роль Сирко в детстве, Александр Форманчук - в молодости, Владимир Нечепоренко - в зрелости. Впрочем, этого режиссеру показалось мало, и он добавил предысторию и послесловие. При этом откровенные байки о дружбе Сирко с д`Артаньяном или об участии его правой руки, отрубленной товарищами от его хладного тела «на счастье», в победе Кутузова над французами в 1812-м превращают народную легенду в побасенку. Выстроить событийный ряд здесь вообще затруднительно - не помогают и рассказы героев о том, что с ними было или будет, выполняющие здесь функцию киношных флешбэков и флешфорвардов.
Не сложилось в «Урус-Шайтане» и с картинкой, за которую отвечает приглашенный на роль художника-постановщика известный график Сергей Якутович, большой специалист по казацкой тематике, работавший, в частности, над фильмами «Молитва за гетмана Мазепу» Юрия Ильенко и «Тарас Бульба» Владимира Бортко. Понятно, что условность повествования диктует условность игрового пространства. Но избранный господином Якутовичем путь сценического минимализма требует метафор, а метафоричность сценографических изысков здесь ограничена «черной коробкой» сцены, декорированной стягами и гербами соседних держав на заднике. Единственным игровым элементом стала выдвижная платформа - она изображала и стол, и корабль, и дастархан турецкого султана. С этим аскетичным антуражем не согласуются прекрасные костюмы, которые, кажется, по бедности взяли на прокат из других спектаклей.
