А вы задумывались об эпиляции диодным лазером? Ведь лазерная эпиляция – это инновационный метод борьбы с лишними волосами на теле. Открылся новый центр лазерной эпиляции в Москве – Epilas, всё используемое оборудование высочайшего европейского качества производства Германии: MeDioStar Next PRO
При этом цены самые низкие в Москве, без каких-либо дополнительных акций или скидок. Так, например, лазерная эпиляция ног полностью будет стоить всего 2500 руб., а если оплатите курс из 5 процедур, то дополнительно получите скидку 30%.
Кусочек за кусочком, пазл почти 200-летней давности. Жанна Младшева - сотрудник группы охранной археологии - собирает историю. Фрагменты изразцов - самая распространенная находка в Петербурге.
Вот, например, те, что нашли во время раскопок в Главном штабе. Сошлись два фрагмента - уже удача. От прошлого, как правило, остаются только черепки, причем, десятками тысяч. «Остатки изразцов я собираю в одно целое, и у нас получаются такие красивые изразцы», - рассказала Жанна.
Осколки чашек XIX века - тоже из Главного штаба. Это настоящий китайский фарфор и его поздние английские аналоги. Мензурки, горшки и даже ржавый гвоздь - все это национальное достояние. Именно так определяет закон все без исключения археологические находки. И они должны храниться в музеях, а не в коридорах и подвалах специнститутов.
В другом хранилище - в черных ящиках собрана история крепости Ниеншанц, как говорят археологи, «от Адама до Потсдама». Есть там находки времен неолита - сланцевые наконечники, шлифовальные камни. Тат же - остатки мортирных бомб, курительные трубки XVIII века. В маленьком белом кейсе - особо ценные экспонаты: золотой перстень, монеты, янтарные подвески.
За ними уже выстроились в очередь музеи. А вот самые обыкновенные вещи никому не нужны. Руководитель группы охранной археологии Института истории и материальной культуры РАН Наталья Соловьева пояснила: «В ящике очень много керамики нового времени. Она была вынута из раскопа, помыта, зашифрована. И таких фрагментов - около 200 тысяч. Какой музейный фонд это возьмет? Какой музей в состоянии это хранить и обрабатывать?»
В итоге катастрофически не хватает места. Зато, к радости ученых, хватает работы: только на территории Петербурга несколько крупных раскопов. А это значит, что будут и находки, которые перевезут в маленькие подвалы. Уже через несколько дней по соседству с Ниеншанцем окажутся артефакты из раскопа заложенной, но так и не построенной 140-метровой колокольни Смольного монастыря. Опять же по закону, они должны оказаться в музейном фонде ровно через три года. Но в Институте материальной культуры есть коллекции, которые ждут своего часа уже полвека. Заместитель директора института Олег Богуславский сокрушается: «Мы не имеем права их оставить у себя. Это достояние государства, достояние общественности, и мы не в праве их хранить. Как правило, в музее говорят: "Мы возьмем этот перстенек, эту брошку и эту тарелочку. А все остальные 40 тысяч нам просто некуда положить"».
В Европе проблему нехватки места для хранения таких - обычных - находок решили уже давно. Во-первых, это огромные хранилища. Во-вторых, коллекции передают небольшим музеям, которые рады любым новинкам. Как скоро что-то изменится во взаимодействии музейного сообщества и археологов в нашей стране - сказать сложно. Главное, чтобы эту проблему через пару сотен лет не нашли в культурном слое века XXI.
