Новости › Политика › Интервью президента Медведева польским СМИ

6 декабря 2010 г. (11:48)

В преддверии официального визита в Польшу Дмитрий Медведев ответил на вопросы, касающиеся развития российско-польских отношений, оценки исторических событий и проблем, отношений России и НАТО, а также модернизации российской экономики, строительства правового государства и гражданского общества в России.

Т.ЛИС (как переведено): Дмитрий Анатольевич, добрый вечер! Приветствую Вас, господин Президент!

О том, как выглядят отношения между Россией и Польшей в последнее время, свидетельствует то, что это уже второй двусторонний российско-польский визит. Подобно тому, как в американо-российских отношениях наступил момент, когда, кажется, нажали кнопку «перезагрузки» и отношения начали улучшаться. По Вашему мнению, как выглядят отношения России и Польши сегодня? И почему было принято решение начать «перезагрузку»?

Дмитрий МЕДВЕДЕВ: Знаете, нам в любом случае нужно было рано или поздно такое решение принимать. У наших отношений, как это неоднократно подчеркивалось и в литературе, и в публицистике, и на политическом уровне, есть своя достаточно сложная история, которая связывает наши народы. И в этой истории были и светлые, и достаточно тяжелые, трудные страницы. Но в текущей жизни крайне важно выйти из этой довольно давно сформировавшейся исторической парадигмы развития российско-польских отношений, постараться отделить историю, какой бы она ни была, от текущей жизни, иначе мы всегда будем заложниками того, что делали до нас и за что современное поколение политиков (и вообще всех граждан России и Польши) никак не может отвечать. Но в то же время мы не должны забывать уроков истории. Мы должны помнить, что происходило. И каким образом найти гармоничный баланс между тем, чтобы помнить историю, делать определенные выводы из уроков истории и в то же время не превращаться в заложников этой истории - это самое сложное. Наверное, именно поэтому, к сожалению, этот баланс до последнего времени не удавалось найти.

Я очень рад, что за последние месяцы мы приблизились к ситуации, когда мы действительно можем выйти на новый уровень отношений, на новый характер отношений между Россией и Польшей. Я бы не использовал этих терминов, которые уже и так несколько набили оскомину, типа «перезагрузки». Нам не нужно ничего перезагружать. Нам нужно открыть дорогу в будущее, сохраняя при этом все то лучшее, что связывало наши страны, наши народы, и стараясь давать адекватные оценки самым тяжелым страницам этой истории. Если мы таким образом поступим, то у российско-польских отношений будет хорошее и светлое будущее. Они будут развиваться по ровной дороге. А мне кажется, что это в интересах наших стран и наших народов.

- Господин Президент, мне кажется, что Ваш тезис о том, чтобы в России и Польше мы не были заложниками истории, - это очень важное заявление со стороны России и применительно к отношениям России с Западом, с одной стороны, России с Польшей - с другой стороны, России с Европейским союзом.

Давайте посмотрим на последнюю встречу Россия - НАТО. Ваше заявление по вопросу о сталинских преступлениях было услышано в Польше, как и последнее заявление Думы по поводу катынского преступления. Тем не менее из-за уровня недоверия, который нарастал, миллионы поляков задают себе вопрос: изменения, которые мы видим, это стратегические изменения, это постоянные изменения или это только тактические, сиюминутные изменения?

Что бы Вы могли об этом сказать? Что бы Вы сказали полякам, которые хотят верить в эти позитивные изменения?

- Вы знаете, я готов сказать и полякам, которые хотят верить в позитивные изменения, и всем гражданам нашей страны. Потому что если мы хотим изменений, то это делается не только для поляков, это делается и для российских граждан. Это дорога со встречным движением.

Так вот я хотел бы сказать одно, что мы сегодня можем принять такие решения, которые расчистят завалы прошлого и позволят развивать наши отношения совершенно по-иному. Это в нашей власти и это на самом деле должен быть стратегический выбор, а не тактическое решение для достижения каких-то целей.

Знаете, в чем, на мой взгляд, трудность российско-польских отношений и некоторых отношений нашей страны с другими странами? Что существует целый набор исторических проблем, трагедий. Одна из них (очень страшная трагедия) - это катынская трагедия. Выросло целое поколение людей, которое, может быть, не так много знает об этой трагедии. И я считаю, что наша задача в Российской Федерации рассказать правду об этом. Мне пришлось дать определенные оценки. Могу Вам прямо сказать, значительная часть людей с этими оценками согласна в нашей стране, а кто-то с ними не согласен.

Государственная Дума вчера приняла соответствующее заявление на эту тему, очень важное заявление, на мой взгляд. Все это отражает изменения в общественном сознании. Но я считаю, что подобные изменения должны происходить не только в России. Для того чтобы нам перевести наши отношения на новый уровень, на партнерский уровень, на уровень, ориентированный в будущее, на стратегический уровень, изменения должны произойти и в общественном сознании Польши, должен появиться новый взгляд на новую Россию. И только в этом случае позиции общественных слоев, позиции политиков, позиции других общественных сил удастся сблизить до такой степени, что былые противоречия существенно уменьшатся. И тогда те изменения, которые происходят, действительно будут серьезными, стратегическими изменениями, а не какой-то конъюнктурой для достижения каких-то целей.

Что же касается моей позиции, то она предельно проста. Для меня нет никакой необходимости рассматривать наши отношения в каком-то конъюнктурном измерении, это не входит в число моих внешнеполитических приоритетов - достижение каких-то результатов для каких-то конъюнктурных целей. И уж точно это не касается Польши. Я считаю, что у нас действительно сложная история. Это первое.

И второе. Я считаю, что мы действительно можем изменить будущее наших отношений при наличии доброй воли и доверия с двух сторон.

- В трибунал в Страсбурге попала позиция российского правительства о том, что катынское преступление определено как событие, и написано одновременно, что те, кто его совершили, неизвестны, их имена неизвестны. И я думаю, откуда берется разница между очень выразительной Вашей позицией и таким заявлением?

- Честно говоря, я даже не очень понимаю, о какой позиции Вы говорите, что это за позиция и кто ее выражал. Что касается политических оценок, то они все мною даны. И Вы знаете, о чем я говорил. Говорил и в Российской Федерации. Говорил и в скорбные дни, когда посещал Вашу страну, меня тоже спрашивали журналисты. Совершенно очевидно, кто совершил это преступление и ради чего. И вчера Государственная Дума еще раз вернулась к этому вопросу. За это преступление отвечает Сталин и его приспешники. И у меня есть соответствующие документы, которые были получены из так называемой «особой папки». Эти документы сейчас присутствуют и в интернете, они общедоступны со всеми резолюциями. Попытки поставить эти документы под сомнение, говорить о том, что их кто-то сфальсифицировал, это просто несерьезно. Это делается теми, кто пытается обелить природу режима, который создал Сталин в определенный период в нашей стране.

Что же касается формальной позиции, российская сторона никогда не заявляла другую формальную позицию. Поэтому если Вы говорите о каких-то оценках, то нужно просто смотреть на конкретные выступления по конкретным делам. О чем идет речь? О тех, кто принимал политическое решение, или о тех, кто исполнял это решение? Потому что это разные вещи.

Пожалуйста.

- Господин Президент, вопрос к Вам как к Президенту и как к человеку. Когда 10 апреля до Вас дошла информация о катастрофе с Президентом Польши, что Вы почувствовали, как Вы отреагировали и как Президент, и как простой человек?