Новости › Общество › Людмила Гурченко: я умру на сцене или на подходе к ней

28 ноября 2010 г. (09:51)

Минск - город прекрасный, а с другой - в тупике. Вроде как люди бедные, но тем не менее некоторые имеют аж по три машины. Минск - для меня святой, также как и Ленинград, Севастополь....

Людмила Гурченко , безусловно, является мэтром отечественного кинематографа. Она снялась в очень и очень многих картинах, однако совсем недавно на экраны вышла картина «Пестрые сумерки», где режиссером выступила она сама. О том, почему так получилось, что это за картина, а также о некоторых других вопросах жизни и творчества этой великой актрисы - наш разговор с ней.

- Людмила Марковна, не так давно вышла на экраны картина, где Вы сами выступили в роли не только актрисы, но и режиссера. Скажите пожалуйста, почему так получилось?

- Как-то я была потрясена историей об одном очень молодом музыканте. Сейчас ему 21 год, но когда мы с ним встретились, то, разумеется, ему было гораздо меньше. У него- космическая память. Он знает и русское, и советское, и зарубежное кино, поёт песни на английском языке. Но тем не менее на экране мальчика играет актёр, самого мальчика мы особенно не снимали. Этот мальчик- свидетельство того, что люди приходят, чтобы быть любимыми. Это- картина не для ограниченной, а для массовой аудитории.

- Как вы узнали об этом чудо-ребенке?

- Нас познакомил джазовый музыкант Михаил Окунь. Сначала он показал нам Олега на пленке. В фильме есть фрагмент этих записей - четырехлетний ребенок импровизирует джаз. Олег - воспитанник специального детского дома для слепых детей в Армавире. Его хотели списать из жизни, потому что он не умел делать самых простых вещей - например, держать вилку. Его спасли и вырастили две женщины - директор интерната и завуч. Они даже взяли педагога за свой счет, чтобы научить мальчика читать ноты. Так возникла идея показать в «Пестрых сумерках» талантливых, пусть и одиноких людей, которые смогли объединиться вокруг суперталанта и сделать всё, чтобы мир его услышал. Ведь если человек талантлив, он никогда не будет завистливым.

- В каких экономических условиях создавался фильм?

- У нас не было спонсоров, не было никого кроме Госкино, которое, как известно, дает только начальный капитал... Мы начали снимать в конце октября 2008 года - тогда, когда разверзся кризис, и все надежды на спонсоров рухнули в одночасье... В итоге мы отсняли картину на собственные средства и взяли деньги в долг, которые до сих пор еще не вернули. -В связи с этим также скажите пожалуйста, верите ли Вы в то, что кризис закончился раз и навсегда?

- Будущее, как всегда, светло и прекрасно. Но пока - темно...

- Людмила Марковна, в свое время Вы давали слово, что сами будете только играть, а режиссером никогда не будете...

- Это- абсолютный случай. Так получилось, что тот, кто должен был быть режиссером в этой картине- он режиссер больше всё-таки театральный, и за неделю до съемок он попросту исчез. Узнав это, мы с оператором посмотрели друг на друга, махнули на всё рукой, и приняли решение, что снимать эту картину мы всё равно будем. И это- несмотря на то, что когда-то я себе давала слово, что в титрах появляться не буду. Но раз режиссер Коробкин исчез... Хочу также сказать, что для съемок данного фильма я сама подобрала самиздатовские стихи.

- Скажите, музыкальное наполнение фильма корректировалось? -В конце фильма не добавлено ни одной ноты.

- И всё же, что послужило отправной точкой для того, чтобы картину сделать?

- Мои труды. Мальчика, который в картине показан, когда-то я сама буквально выносила на руках, вынесла его на телеэкран, а потом- на киноэкран.

- Кто подбирал актерский ансамбль? -Этот ансамбль подбирала я сама. Главный актер этого фильма- старый рокер, но как актер он- абсолютно чудный -В данном фильме Вы несколько раз появляетесь за рулем автомобиля. А в жизни Вы водите машину? -Я- плохой водитель. -Коль уж заговорили о дорогах, скажите, как Вы относитесь к утверждению, что в России есть две беды? -Да, да- дураки и дороги. Дороги, особенно в Москве- это вещь ужасная. Может быть, с приходом Собянина что-то лучше будет. Ну а дураки- они выиграли войну... -И всё-таки- как сложилась судьба того уникального музыканта из фильма? -А если честно, то не знаю. Могу лишь сказать, что с ним постоянно, с ним всегда были две женщины, которые в конечном итоге и определили его творческую судьбу. В настоящее время, насколько я знаю, его отец забрал к себе. Он- гордость Армавира, гордость Ейска. Мать его родила в 14 лет. Потом, правда, в семье был еще второй ребенок, и он был абсолютно нормальным. После того, как что-то там случилось, он стал жить у дедушки и бабушки. Интересным также является и то, что в детстве он всё время плакал, а когда звучала музыка- он молчал. И в результате родители были вынуждены держать в квартире постоянный музыкальный фон- музыка звучала круглосуточно. Потом в 3 года он подполз к пианино, и тут началось... -Для Вас принципиально быть красивой? -Если Вы задаете этот вопрос в связи с вышедшей на экраны картиной- то признаю, что там есть очень много моих личных вещей, которые очень красивы. И потом бывает довольно тяжело выбрать вещь для того, чтобы выйти в свет- вещь, которую бы «в свете» не узнали по тому или иному фильму. Но я всегда и умела, и умею найти выход из безвыходного положения. -Людмила Марковна, знакомо ли Вам чувство одиночества? -Талантливый человек- он всегда одинок. Сколько пинков, сколько подзатыльников он всегда получает... -Говорят, что в одно время в СССР Вы были в опале. Правда ли это? -Да, действительно, было и такое, было после «Карнавальной ночи». А предпосылкой к этому стало то, что после знаменитого фестиваля 1957 года оттепель стала замерзать. «Представьте - в стране побывали многие тысячи... шпионов»,- наверняка многие говорили тогда. Ведь впервые в закрытую страну приехали люди со всего мира. И меня в 1957-м году вербовало КГБ, для работы на Всемирном фестивале молодежи и студентов. Я, правда, отказалась. И в этой связи остается весьма и весьма удивительным, как еще «Карнавальная ночь» вышла. Но после «Карнавальной ночи» я уже не могла жить в общежитии. Мою кровать тогда разодрали на сувениры, всё буквально у меня было забито письмами. Когда в вышедшей картине был виден кусок моего обнаженного колена- мне сказали «Как Вы посмели... Комсомолка!» Но практически через десятилетие снова всё изменилось. И снова из артистов «второго сорта» я перешла в число весьма востребованных актеров. После «Старых стен» режиссеры, которые от меня отворачивались, окончательно повернулись ко мне лицом. -Для многих очень тяжелыми оказались 90-е годы, годы крутых перемен. Как их Вы пережили? -90-е годы - это время уничтожения того, что так долго создавалось годами. Кино тоже было уничтожено. Пылью и мхом покрылся «Мосфильм», страшно и больно было идти по тем местам. Все умерло. Мне еще повезло - я имела возможность выходить на эстраду, а у других и этого не было. А время шло, уходили несыгранные роли... Ведь годы - это твоя внешность. -Говорят, что сейчас отрицание советского прошлого переросло в отрицание опыта целых поколений.... -Надо понять, что базис, каким бы он ни был, выстроен именно теми поколениями. Без него вся надстройка шатается! Какими мы были счастливыми, когда пришла перестройка! Но далеко не лучшее взяли из западной культуры. Взяли больное, деструктивное. -Людмила Марковна, в советские годы очень многие знаменитости уезжаи, уезжают они и сейчас. Причины, правда, здесь совсем разные. Но так или иначе, может быть, у Вас есть какая-то точка зрения на то, почему данные отъезды происходят? -Государство должно беречь свои таланты, холить их и лелеять, чтобы не уезжали на Запад новые Барышниковы, Кисины или будущие нобелевские лауреаты. Читаю об успехах людей с российскими корнями, и мне от этого больно. Им надо созидать и открывать на родине. Но реальность складывается так, что таланты у нас не востребованы. Кому он нужен, этот талант? -Вы не так давно приезжали в Минск на международный кинофестиваль «Листопад», в связи с этим скажите пожалуйста, какой образ у Вас ассоциируется с Минском? -С одной стороны город- прекрасный, а с другой- в тупике. Вроде как люди бедные, но тем не менее некоторые имеют аж по три машины. Минск - первый город который получил этот безумный удар Великой Отечественной войны, остался в пепле и возродился из пепла. Для меня он святой, также как и Ленинград, Севастополь В гостинице «Беларусь» я спускалась вниз, и буквально очень обрадовалась тому, что мальчишки, которые играли во дворе, не имели никакого желания никому давать в морду. В этом смысле Москва представляется городом очень тяжелым. -А в первый раз когда Вы были в Минске? -В 1970-м году, когда снимался фильм «Неуловимые мстители», жила я тогда в гостинице «Минск», и всё было очень грустно. Потом, когда была, жила в гостинице «Агат». Как там было хорошо, по сравнению с моим первым впечатлением о городе! Выйдешь на улицу- и сразу же лес. А сейчас когда я была, меня поселили вообще в гостинице «Виктория». И сколько там современных штучек всяких! И думаешь в связи с этим: прости нас, мачеха Россия, прости, нас вместе с Будрайтисом! -Вы- человек до денег жадный? -Для меня самым неловким в жизни был вопрос «сколько стоит»? Мне стыдно, но я всегда не могла называть точную сумму своего гонорара, говорила: «сколько дадите». Говорю так до сих пор и ничего не могу с этим поделать. -Помимо всех своих творческих сторон, Вы являетесь еще и писательницей. В связи с этим скажите пожалуйста- Вы о себе еще пишете? -Да нет, а что писать? Книгу «Взрослое детство» я написала, откровенно скажу, шутя. Кроме того, в этом году на радио «Культура» я давала интервью, из которого наверняка можно почерпнуть очень многие стороны моей творческой биографии. Виталий Вульф , конечно говорил мне «Люся, это надо сделать». Я была одна в огромной аудитории, а передо мной- юпитер и главы из «Взрослого детства». И когда это случилось, я особенно поняла то, что самым практически сложным что является- это реконструировать свою жизнь. Нужно персонифицировать всех и людей, и песни, которые раньше пелись... И говор папы, который родился на меже Смоленщины, Брянщины и Белоруссии. -Вас в течение достаточно долгого времени сравнивали с Любовью Орловой , и говорили, что Любовь Орлова и Людмила Гурченко- это две звезды... -Спасибо! -Когда же вы скажете себе: Люся, стоп? -Никогда! Я умру на сцене или на подходе к ней! -Вспоминаете ли Вы о своем возрасте? -Если начинаешь вспоминать о своих паспортных данных - жить не хочется, а жить надо хотеть. Надо знать, что модно, стильно, чтобы ты не был смешон, чтобы ты был красив. И тогда на тебя смотрит масса молодых поклонников... -Делаете ли дома что-нибудь по хозяйству? -Я очень люблю украшать стол. -Есть ли у Вас в планах какой-то телепроект? -Ой, Вы знаете, я еще не отошла от собственного бенефиса, который снимался всего два дня, и во второй день съемки закончились в 5 утра. Я очень удивляюсь после такого напряженного ритма, как я еще осталась жива. Артисты же приходили и уходили, а я же была на протяжении всех съемок, и столько нарядов сменила... -Спасибо за интересную беседу!