А вы задумывались об эпиляции диодным лазером? Ведь лазерная эпиляция – это инновационный метод борьбы с лишними волосами на теле. Открылся новый центр лазерной эпиляции в Москве – Epilas, всё используемое оборудование высочайшего европейского качества производства Германии: MeDioStar Next PRO
При этом цены самые низкие в Москве, без каких-либо дополнительных акций или скидок. Так, например, лазерная эпиляция ног полностью будет стоить всего 2500 руб., а если оплатите курс из 5 процедур, то дополнительно получите скидку 30%.
В Национальной филармонии на протяжении двух дней проходил IV Международный фестиваль «Виртуозы планеты». В этот раз солистов объединили не только имеющиеся в наличии лауреатские звания, но и тяга к расширению традиционного концертного репертуара, в том числе - за счет собственных композиций. Лучших из лучших слушала ЛЮБОВЬ МОРОЗОВА.
Международный фестиваль «Виртуозы планеты» проводится с 2006 года и является одним из проектов фонда Конкурса пианистов имени Владимира Горовица. Первоочередные задачи у него просветительские - приобщать отечественную публику к общемировому музыкальному процессу, созывая на фестиваль обладателей призовых мест многочисленных исполнительских состязаний. В эту разношерстную компанию попадают и лауреаты конкурса Горовица, причем уже в статусе победителей других престижных соревнований. Например, россиянин Александр Пироженко, в 2001 году завоевавший в Киеве серебро, а затем получивший гран-при на конкурсах в Санкт-Петербурге, Нью-Йорке, на Ибице и в итальянском Сереньо.
Если в предыдущие годы число приезжих солистов варьировалось от 8 до 12, то в этом организаторы пригласили четверых. Соответственно, изменился и формат мероприятия: каждому музыканту досталось полноценное концертное отделение, что позволило им подготовить развернутые программы и продемонстрировать не только техническое мастерство, но и собственные стилевые пристрастия.
Первый из двух вечеров прошел в сольном ключе. Сначала обладатель II премии баянно-аккордеонного конкурса AccoHoliday Александр Хрустевич исполнил виртуозные переложения фортепианных и оркестровых пьес. Особенно задорно на баяне прозвучали фортепианная фантазия Милия Балакирева «Исламей» и финал скрипичного концерта Петра Чайковского - произведения, которые авторы, наверное, менее всего ожидали бы услышать в баянной транскрипции. Тем не менее украинский баянист сделал все от него зависящее, чтобы классика не пострадала: он старался не разрывать паузами непривычно долгие для аккордеона скрипичные мелодии Чайковского и сделал все возможное, чтобы не пуститься в разгул под танцевальные ритмы «Исламея».
Вторая половина филармонического вечера получилась не менее оригинальной: свои фортепианные композиции и синкопированные джазовые импровизации на темы Инвенции соль минор Иоганна Себастьяна Баха и Мазурки ля минор Фридерика Шопена сыграл американский пианист, бывший одессит Вадим Неселовский. Получивший композиторское образование в Одесской консерватории, фортепианное - в Высшей музыкальной школе Эссена, а джазовое - в легендарном бостонском колледже Беркли, Вадим Неселовский - настоящий ас по части стилевого маневрирования между классикой и джазом. Он бесконечно убедителен в совмещении напевных мелодий с запутанными ритмическими пассажами, в равной мере упорядочен и стихиен, предсказуем и неожидан. В ходе выступления пианист несколько раз менял программу, не вставал на поклоны, увлеченно продолжая музицировать под аплодисменты зала, громко мычал что-то важное себе под нос и играл одновременно на двух клавиатурах: левой рукой - на рояльной, а правой - на клавишах духовой мелодики. В общем, делал все то, чего не ожидаешь увидеть в стенах строгого академического зала.
Более привычной была программа второго вечера, в которой пианист Александр Пироженко вместе с оркестром Национальной филармонии под управлением Николая Дядюры исполнил Симфонические вариации Сезара Франка, а французский солист Адам Лалум - Второй фортепианный концерт Иоганнеса Брамса. Оба произведения - настоящая редкость для филармонических программ: первое - в силу своей намеренной сложности при отсутствии яркого эффекта, а второе - из-за гигантских масштабов при довольно интимной подаче материала. В результате Франк так и выглядел неопределенным по замыслу и размытым по форме, тогда как Брамс удался на славу. Адам Лалум сыграл его со свойственными воспитанникам французской фортепианной школы мягкостью, красочностью и бравурной легкостью, скрывающими все технические сложности.
