А вы задумывались об эпиляции диодным лазером? Ведь лазерная эпиляция – это инновационный метод борьбы с лишними волосами на теле. Открылся новый центр лазерной эпиляции в Москве – Epilas, всё используемое оборудование высочайшего европейского качества производства Германии: MeDioStar Next PRO
При этом цены самые низкие в Москве, без каких-либо дополнительных акций или скидок. Так, например, лазерная эпиляция ног полностью будет стоить всего 2500 руб., а если оплатите курс из 5 процедур, то дополнительно получите скидку 30%.
Почему наши режиссеры уходят из документального кино в игровое
Режиссеры-документалисты, забросив свою профессию, все чаще снимают игровое кино и получают за него премии на престижных фестивалях. Режиссер Виталий Манский и киновед Даниил Дондурей рассказали «Труду» о причинах этого бегства.
«За какие 30 сребреников продались?»
- Почему так много наших режиссеров-документалистов ушло в игровое кино, приобретя там почет и признание?
Виталий Манский: Я своих коллег-документалистов, которые переходят в игровое кино, называю изменниками. А при встрече устраиваю допрос с пристрастием: за какие 30 сребреников продались? Самым честным оказался Сергей Лозница . Он сказал предельно точно: «Я перешел в игровое кино, потому что там можно стрелять». Он, конечно, сказал это в контексте своего фильма «Счастье мое», где пострелял вдоволь. Но я бы трактовал эти слова шире. Конечно же, в документальном кино стрелять нельзя. А из учебника игрового кино Митты следует: если у тебя провис сюжет - начинай стрелять. Так происходит и в его фильме «Граница»: как только провисает сюжет, все начинают стрелять, непонятно в кого и почему.
Даниил Дондурей: Режиссер-документалист говорит себе: «Что же я буду мучиться и никто меня знать не будет, когда я такой большой режиссер? То, что эти игровики бездарные делают, я сделаю намного лучше. Я большой художник, что и докажу в пять минут».
- А есть какие-то внешние факторы, которые заставляют талантливых людей уходить из документального кино?
В.М.: В отличие от любого другого вида творчества, кино - массовое искусство, а в нашей стране оно лишено своего зрителя. Нужно обладать огромной уверенностью в своей правоте, чтобы делать объект массового искусства и прятать его в стол. Ван Гог писал замечательные картины, но умер нищим. В принципе, настоящий документалист - это сегодняшний Ван Гог, готовый резать себе уши или лезть в петлю, как молодой Саша Малинин, снявший три потрясающие картины и ушедший из жизни в 25 лет. Второй вариант - стать игровиком, как это делают многие.
- Почему фильмы, которые у нас можно посмотреть только на специализированных фестивалях, за рубежом не только премии получают, но и в прокат выходят и залы собирают?
В.М.: В любой европейской стране и телевидение, и государство понимают свою воспитательную роль. Телеканалы имеют обязательные слоты для авторского, документального, игрового и анимационного кино, которые собирают определенную аудиторию. Кроме того, в этих слотах самая дорогая реклама. Да, у них это кино тоже смотрят 5-7% зрителей, но именно эти люди принимают решения в стране.
Д.Д.: Службы, которые занимаются управлением нашей страной, работают по старым моделям. Они работают с опозданием лет на 15-20. Они еще боятся такой ерунды, как выпустить 200 человек 31-го числа на Триумфальную площадь. Они не понимают, что цензура - это анахронизм и современные медиа потрясающе занимаются производством картины мира для миллионов людей. Люди - вот основное пространство для творчества. Не газ, не нефть, а формирование картины мира у людей.
- А государство может по-влиять на сложившуюся ситуацию?
Д.Д.: Конечно! Просто власть не понимает, что важно поддерживать документальное кино. Можно финансировать какие-то специальные кинотеатры. Я как член коллегии Минкульта могу сказать, что десятки миллионов долларов выбрасываются на ветер. Эти деньги не возвращаются, они тратятся на амбиции генералов от культуры. Но осмысленной политики нет. Администрация президента не понимает, что надо снимать откровенные, проблемные фильмы, для того чтобы защитить модель нынешней власти.
«Абсолютно неактуальное искусство»
- В перестройку люди выстраивались в очереди, чтобы попасть на "Легко ли быть молодым?" или «Так жить нельзя». Сейчас такое трудно представить. Документальное кино неактуально?
В.М.: Да, оно абсолютно неактуально.
- Так о чем тогда снимают документалисты, если их фильмы и неактуальны, и непопулярны?
Д.Д.: Они снимают на принятые, разрешенные темы, которые при этом считаются проблемами. Мы живем в достаточно свободном государстве. Никто не требует, чтобы снималось 25 фильмов о крестьянах, а 10 - о полководцах, то есть нет того, что было при советской власти. Но снимаются экранизации стереотипных представлений о проблемных областях - об алкоголиках, бомжах, наркоманах, разного рода общественных изгоях и маргиналах. О том, что деревня не так расцветает, как «Газпром» или «Роснефть». О том, что много страдающих гастарбайтеров и как им тяжело живется. О том, что существуют великие пространства России, забытые Богом, бизнесом и властью - маленькие деревеньки с бабушками-страдалицами. Им кажется, что это и есть правда.
«Снимайте о Кабаевой!»
- Какой фильм надо снять, чтобы люди выстроились на него в очередь?
В.М.: Можно снять фильм-портрет о рядовой, обычной женщине, бывшей гимнастке Алине Кабаевой . Рассказать о ее реальной жизни. Или взять выше - о семье Путина. Я вас уверяю: будет огромный интерес, потому что общество наполнено слухами.
Д.Д.: Тогда получится «желтая» картина.
В.М.: Почему «желтая»?
Д.Д.: Есть некие табуированные зоны.
В.М.: Нет. «Желтая» картина получится, когда ты только предъявляешь факт. В биографии любого человека много такого, из чего можно сделать большое произведение. Во ВГИКе мне говорили: «Один смотрит в лужу и видит звезды, другой смотрит в лужу и видит грязь».
Д.Д.: Я бы предложил другие темы. Например, состояние Вооруженных сил. Ведь в обществе уже давно существует стереотип, что «наша Родина великая, если у нас отличные Вооруженные силы». Есть игровые фильмы - например, «9 рота», но она насквозь мифологична. Интересно, что там на самом деле происходит? Также никто ничего не знает про современную Чечню. Что это за страна? Что там происходит?
В.М.: Можно снять фильм о слабенькой российской оппозиции. В диктаторском белорусском государстве, как его у нас называют с экранов телевизоров, производство антилукашенковских картин белорусами поставлено на поток. В год снимается около двух таких картин, а у нас нет ни одного антипутинского фильма.
- Получается, у режиссеров есть внутренняя самоцензура?
В.М.: Художники не приходят в документальное кино, потому что понимают, что не смогут реализовать себя. Если хочешь быть увиденным - иди на телевидение, но там - формат.
Д.Д.: Телевизор невероятно уплощает документальное кино, форматирует его: отрезает руки, носы, а с ними и химию человеческого обаяния и неповторимость.
В.М.: Фильмы, которые показывают по телевидению, - это не документальное кино, а халтура.
- Зрителям вообще нужно настоящее документальное кино? Они готовы оторваться от телевизоров и пойти в кинотеатр?
В.М.: Да, потребность у наших людей есть. Это можно увидеть и по рейтингу скачиваний в интернете. Даже по залам «Артдокфеста», которые заполнены больше чем наполовину.
Д.Д.: Просто эту потребность нужно пиарить!
- Выходит, что ситуация меняется?
В.М.: Ситуация не меняется. Однако нащупан механизм, который может ее изменить. Но нужна и продуманная стратегия государства и телевизионных чиновников. И, может быть, тогда мы тоже станем новой европейской страной и наши документальные фильмы будут в прокате не только за рубежом, но и у нас.
Резюме «Труда» Виталий Манский, режиссер
Родился в 1963 году во Львове. Окончил операторский факультет ВГИКа в 1990-м. Работал на телевидении, автор цикла передач «Семейные хроники» и "Реальное кино". Снял картины «Путин. Високосный год» (2001), «Анатомия "Тату" (2003), "Девственность" (2008), "Рассвет/Закат" (2008).
Даниил Дондурей, киновед
Родился в 1948 году в Ульяновске. Окончил факультет теории и истории искусства Академии художеств в Ленинграде. Работал в Институте истории искусства, НИИ культуры и Институте киноискусства. С 1993 года - главный редактор журнала "Искусство кино".
Режиссеры-документалисты, сбежавшие в игровое киноСергей Лозница
Снял 11 документальных картин, среди которых "Блокада" (2005) и »Северный свет" (2008).
Игровой фильм «Счастье мое» (2010) участвовал в конкурсе Каннского фестиваля и получил Гран-при Киевского кинофестиваля «Молодость».
Валерия Гай Германика
Сняла пять документальных картин (2005-2007).
Игровой фильм «Все умрут, а я останусь» (2008) был показан на 61-м Каннском кинофестивале и удостоен особого упоминания жюри конкурса «Золотая камера».
Юрий Шиллер
Снял около 50 кинолент для «Новосибирсктелефильма». Получил признание как режиссер-документалист.
Игровой фильм «Воробей» (2010) стал участником конкурса 32-го Московского международного кинофестиваля.
Сергей Дворцевой
Снял пять документальных картин, среди них - «Хлебный день» (1998) и "Трасса" (1999).
Игровой фильм «Тюльпан» (2007) получил главный приз в программе «Особый взгляд» в Каннах и приз за режиссуру на фестивале в Токио.
На какие фильмы могла бы выстроиться очередь 1. Про семью Путина.
