Новости › Политика › Александр Гофштейн: "Год в испанской тюрьме меня не сломал"

27 августа 2012 г. (15:23)

Какие условия в испанской тюрьме, чем отличается испанское правосудие от российского и почему испанское следствие произвело «чудовищное впечатление» в интервью РАПСИ рассказал адвокат Александр Гофштейн

- Вы провели год в испанской тюрьме (см. справку в конце текста - ред.), оказавшись в роли своих подзащитных, Вам предъявили обвинения и судили, изменилось ли Ваше мировоззрение?

- Я еще сильнее убедился в том, что каждый гражданин нуждается в защите. Появилось более четкое и глубокое понимание того, в каком положении находится человек, обвиненный в преступлении. Я стал острее чувствовать его беду.

- Что из себя представляет испанская тюрьма?

- Условия и режим содержания в испанской тюрьме плохо сочетаются с нашим представлением о тюрьме. Конечно, это неволя. Вместе с тем, сотрудники пенитенциарной системы Испании не преследуют цели унизить или сломать человека, его натуру, характер, его человеческое Я. Перед ними стоит задача изолировать человека - они это делают. Они не забывают, что под стражей продолжает оставаться человек, тем более, что он еще не осужден. А осужденный - тоже человек, и они об этом помнят. И именно этим пониманием объясняется отношение к так называемому контингенту.

- А подробнее про быт, как часто, например, меняют постельное белье, чем кормят?

- Раз в неделю белье и одежду заключенного отдают в прачечную. Очень, подчеркну, очень пристойное питание: обильное, свежее. Также можно купить желаемые продукты за деньги, которые передают с воли из расчета 65 евро в неделю.

Есть возможность ежедневно звонить домой по пять минут. Это не бог весть что, но дает возможность сохранять и поддерживать связь с семьей. Один раз в неделю - свидание через стекло. Помимо этого одно двухчасовое свидание в месяц, так называемое «семейное», когда можно пообщаться с родными в отдельной комнате. Также есть еще так называемое «интимное» свидание, тоже один раз в месяц продолжительностью два часа.

В тюрьме есть спортзал, библиотека, бассейн.

Не забывайте, для человека, находящегося под стражей, обилие свободного времени - большая беда. И если ты это время не заполнишь, то выход только один - биться головой об стену.

- Даже, несмотря на такие комфортные условия...

- Ничто так не гнетет, как неволя. И чтобы этого не происходило, организаторы пенитенциарного учреждения стараются занять человека. Конечно, никого насильно не принуждают. Принудительного труда там нет. Ты можешь заниматься изучением иностранных языков, компьютерным делом, посещать школу изобразительных искусств, есть гончарная мастерская. Там есть отделения школы и университета для тех, у кого нет образования, но есть желание учиться.

- Есть ли в тюрьме Интернет?

- Как вы понимаете, Интернет - это возможность связи и, конечно, такая возможность строго контролируется, если ты занимаешься компьютерным делом. Но они создали аналог этого - пожалуйста, разговаривай по телефону.

- Чем Вы занимались?

- Я читал книги, мне привозили из России огромные посылки. Я читал 24 часа в сутки. Еще занимался спортом, когда было настроение. Читал только художественную литературу.

- «Преступление и наказание» Достоевского?

- Нет, нет, это было тяжеловато в такой обстановке. Читал классику, беллетристику, воспоминания, все подряд, чтобы отвлечься.

- А испанский выучили?

- Испанский выучил в том объеме, который необходим для участия в судебном заседании. Хотя, у меня был переводчик, но я все понимал. Я прожил там на свободе три года, когда суд отпустил меня под залог. Невозможно жить без языка, вот я его и освоил на бытовом уровне.

- Вы один были в камере?

- Какое-то время один, потом нас было двое. Там камеры рассчитаны только на двух человек.

- Вы считаете эта история стала для Вас испытанием или полезным уроком?

- Это не должно было случиться, это не было полезным. Это была чудовищная трагедия, несправедливость, которую пережила моя семья. Эта история стоила жизни моему отцу. Ничего объяснимого и закономерного я здесь не вижу. Давняя формула, что человек рожден для счастья подлежит серьезной коррекции. У каждого в жизни бывают испытания и невзгоды. На нашу семью выпало вот такое. Но, слава Богу, всем нам вместе хватило сил это пережить, кроме отца. Однако меня никто не сломал.

- Предполагали ли Вы, что все удачно закончится?

- Удачей это не назовешь. Повторю - трагедия, оставившая шрамы на сердцах самых дорогих мне людей, потеря отца. Что же касается правовой стороны дела, то я, конечно, старался трезво оценить эту ситуацию, я смотрел на нее не как обвиняемый, а все-таки отстраненно. Я понимал, что при соблюдении закона, меня обязаны оправдать, потому что я ничего противозаконного не совершал.

- Но были такие минуты, когда Вы падали духом?

- Конечно, я думал о том, что если это кто то это затеял, посадил меня в тюрьму на такой длительный срок, то, наверное, будет бороться за то, чтобы обвинения подтвердились. Я понимал, что у нас очень сильный противник - Генеральная прокуратура Испании. Тем активнее и усерднее мы боролись.

- Можете сравнить российскую прокуратура и испанскую. Есть принципиальные отличия?

- Испанский обвинитель и следственный судья на меня произвели чудовищное впечатление. Они оказались готовы ради доказывания собственных бредней, перешагнуть через закон, человеческую судьбу. Абсолютное пренебрежение законом. Я в этом убедился на личном примере. Конечно, я не могу говорить обо всем корпусе следственных судей, но вот те персонажи, которые встречались на моем пути, оставили тяжелейшее впечатление. Им невозможно ничего доказать

- То есть в Испании тоже есть понятие «честь мундира»?

- Я не могу сказать, связаны ли их действия с этим понятием. Может быть сильные антироссийские настроения, вот, они создали себе представление о русской мафии, и в их представлении там обязательно должен быть адвокат, как в итальянских фильмах. Вот такой адвокат попал в поле их зрения.

- Когда Вас задержали, адвокат Генрих Падва на пресс-конференции выдвигал версию, что ваше задержание связано с российско-грузинскими отношениями на тот момент, что большую роль в этом деле сыграла политика. Вот, Вы наверняка много раз обдумывали эту ситуацию, можете объяснить, кому это было нужно?

- Я не знаю... Что бы я не сказал, все это гипотезы, не подтвержденные ничем. Я могу сказать только одно: на пустом месте, без политической подоплеки, эта история не могла появится. Настолько нелепой и беспочвенной она является.

- После того как Вас отпустили под залог, как Вы обустроились на свободе?

- Снимали квартиру сначала в Мадриде, потом в Марбелье, потому что там дешевле.

- Услуги испанских адвокатов дороже, чем в России?

- Намного. У меня были прекрасные адвокаты.

- А Ваше пребывание в Испании Вы финансировали сами или Вам помогали друзья?

- Конечно сам. Мы там прожили четыре года втроем - я, жена и ребенок, не работая. Понимаете сколько это денег, плюс еще большие расходы на адвокатов.

- Можете сказать сколько Вы потратили?

- Потратил, практически все, что у меня было.

- По российским законам оправданный человек имеет право на компенсацию. Сколько Вам испанские власти заплатили?