Новости › Спорт › Александр Шлеменко: Если есть дух, боли не чувствуешь

11 августа 2012 г. (17:07)

Двукратный победитель гран-при Bellator, Александр Шлеменко, рассказывает о себе, учениках, русском духе, алкоголе и бесконтактных боях.

Двукратный победитель гран-при Bellator, Александр Шлеменко, рассказывает о себе, учениках, русском духе, алкоголе и бесконтактных боях.

‑ Сейчас часто интервью даете, не надоедает?

‑ Я бы даже не сказал, что надоедает, смотря какие вопросы задают. Например, спрашивают, со скольки лет я начал заниматься, я же 150 раз про это рассказывал. Если просят видео снять о тренировках, я никогда не откажу.

‑ Некоторые хоккеисты могут вообще послать. Вы бы смогли так?

‑ Если журналист про меня напишет глупость, я с ним общаться не буду, а так это заездная болезнь еще: у хоккеистов, у футболистов такой вид спорта, что никто не даст по башке, если зазвездился, а у нас могут очень быстро спустить с небес на землю, поэтому такое отношение может быть к журналистам.

‑ А футболист сколько должен получать?

‑ Не знаю. Наверное, на сколько играет, столько и должен получать, но явно меньше, чем сейчас. Просто ведь получается не очень справедливо по отношению к другим видам спорта. Я не спорю, если футболист едет за границу и там ему платят, в команде, которая сама себя окупает, вопросов нет. А у нас кормятся из бюджета, только вот в бюджете на ММА и рукопашный бой денег нет, а на футбол и хоккей находятся.

«Хочу подраться с Андерсоном Силвой»

‑ С Фалькао бой будет осенью, опять уезжать в США?

‑ Да. У нас должен быть хороший большой лагерь в Америке. Во-первых, поеду я со своими учениками, как и в прошлом году, мы ездили (с Сарнавским и Корешковым). Во-вторых, ты же наверняка видел, что мой менеджер, Алексей Жернаков, очень много людей подписал в Bellator: Акоп Степанян, Хасбулаев, Волков, Минаков, Березикова. Мы, скорее всего, вместе будем тренироваться.

‑ С кем планируете работать там?

‑ Да по сути мы и сами справимся, тем более, едем большой командой. Я лично еду не для того, чтобы «натаскаться‑нахвататься», как некоторые говорят. Я еду, чтобы пройти акклиматизацию, это очень важно.

‑ Раньше вы говорили, что в США можно очень много нового узнать.

‑ Да, мне так казалось. Сейчас мне просто интересно, может быть постоять с кем-то в парах, с тяжелыми бойцами. Поработать на каких-то тренажерах, которых у нас нет. Я не спорю, я очень много чего там увидел, что-то привез сюда, но в данный момент основная цель - пройти акклиматизацию.

‑ Говорят, что там школа борьбы в партере (грэпплинга) лучше?

‑ Я бы не сказал. У нас в России сейчас очень сильно вырос уровень борьбы в партере, хотя, да, попадаются люди, которые совершенно не умеют бороться: не знают ни защиты от треугольника, ни от других каких-то приемов. Это просто смешно выглядит, но есть же Интернет, где все это доступно. Можно посмотреть, разобрать, как это когда-то сделал я и научил своих учеников.

‑ У вас последний бой был в Индии? Новый промоушен, специфическая страна, какие впечатления?

‑ На самом деле эти люди очень грамотно ведут дела. Хорошо относятся к бойцам. Честно, даже не могу сказать, что бы меня там не устроило. Единственное, мне вообще непонятно отношение в России к моему сопернику. Многие писали, что Минова слабый боец для меня. Это же идиотизм. Для меня очень важно было с ним подраться. Минова ведь несколько раз выигрывал у очень больших спортсменов, у тяжей. Он побеждал Боба Саппа, Эррола Циммермана, Хонг Ман Чоя. Я сам даже не знаю, как бы я выходил против них, а он побеждал! И я достаточно сильно волновался перед тем боем, и очень рад, что так провел его.

‑ Руис, с которым вам драться в Сочи, проще Миновы?

‑ Я не могу их сравнивать, просто манера Руиса, она мне привычнее, удобнее можно сказать, а Минова очень хорошо борется, и я очень не хотел проигрывать ему болевым. Опасался этого.

‑ Не так давно подрались почти все средневесы, проиграли Ломбард и Муньоз, проиграл Соннен. У Силвы вообще нет конкурентов?

‑ Честно, я бы очень хотел с ним подраться. Я не зазвездился, я не говорю, что выиграю у Андерсона Силвы, но я бы мог ему что-то противопоставить. Мне кажется, его соперники они просто многие уже до боя ломаются, ведут себя так, что с ними можно что угодно делать. Я думаю, что перед боем с ним не сломался бы, и в этом было бы мое преимущество. Очень хочу подраться с ним, но не знаю получится ли.

‑ То есть вы пока к переходу в UFC не стремитесь?

‑ Да нельзя так говорить «стремитесь/не стремитесь». У меня есть менеджер, и я ему полностью доверяю свою карьеру. Знаю, что он делает так, как для меня будет лучше. У нас в ММА небольшие гонорары, поэтому нельзя гнаться только за одним именем, нельзя идти на невысокую зарплату, но в UFC. Поэтому я доверяю Алексею Жернакову, а он уже делает так, чтобы я чаще дрался в хороших организациях. Для меня еще немаловажно выступать в России (UFC запрещает своим бойцам выступать в других организациях - прим. авт.). UFC в России вряд ли когда-то покажут, а мне хочется, чтобы меня не только в Интернете видели. Мне вот на этом турнире в Сочи очень приятно и очень волнительно выступать, поскольку я знаю, что у нас в стране его посмотрят.

«Против наркотиков, против алкоголя»

‑ Соннен перед боем очень много провоцировал Силву, если бы у вас был такой соперник, как бы реагировали?

‑ Мне бы такое только на пользу пошло, а насчет ответить, я бы по ситуации смотрел. Я делаю так, как чувствую. Чувствую, что нужно ответить, я отвечу. Интуиция. Хотя я не привык много говорить, я привык делами показывать. Что толку говорить-говорить-говорить, а потом не отвечать за слова? Сейчас это вообще беда для людей, многие не следят за тем, что говорят.

‑ С группой «Грот» не так давно встречались, нравится их творчество?

‑ Да, сейчас много их слушаю. Не очень нравится, когда в музыке мата много, как в их ранних текстах, а то, что сейчас делают - идеально практически, без мата и с правильным смыслом: против наркотиков, против алкоголя.

‑ А как вообще можно проблему алкоголя решить?

‑ Сухой закон.

‑ Больше будет левой продукции

‑ Да так говорят те, кому выгоден легальный алкоголь, хотя это те же наркотики, серьезно. Я не понимаю, почему алкоголь разрешен, а наркотики запрещены. Надо тогда их тоже разрешать. С алкоголем это же эпидемия, и тут только сухой закон, больше ничего не поможет.

‑ У вас ученики не пьют, при этом им по двадцать лет и они все в том же городе (стране), где алкоголь ‑ эпидемия. Сложно было их уберечь?

‑ Просто я никогда не ограничивался только тренерской работой, я для них вроде учителя, мне хочется какие-то знания о жизни до них донести, чтобы они раньше узнали все, что уже знаю я. И, если человек употребляет алкоголь, он вряд ли будет тренироваться в моей команде, не потому что употребляет алкоголь в принципе, ‑ такой человек мыслит неверно. Когда я сюда пришел, да, они позволяли себе выпивать, они многого не знали, но я ни разу никому не говорил: «Не пей и все». Я не запрещал им, я просто рассказывал, как это влияет на организм, на человека, и сейчас ни они, ни их девушки не пьют.

«Болит, значит живой»

‑ Один хоккеист говорил, что за всю профессиональную карьеру он с трудом вспомнит утро, когда проснулся и у него ничего не болело. У вас все не менее травматично в ММА, тело напоминает о сложности тренировок?

‑ Может что-то и болит, бывает, но, если болит, значит ты живой, вот и все. Могу отлежать что-то с утра, но я не уверен, что если бы я не занимался спортом, оно бы не болело. Это мой спорт, он мне нравится, я могу постоять за себя в любой момент, я себя чувствую уверенно, я чувствую, что развиваюсь.

Понимаешь, физиологически любой человек развивается до 25 лет, это научно доказано. После 25, ты уже остаешься на том же уровне, который можно немного улучшить только благодаря спорту. А у нас некоторые с 16 лет начинают пить, и какой у них уровень может быть в 25!?

А заниматься спортом я бы рекомендовал каждому, только тренер нужен адекватный. Если у человека травма, ее надо сначала залечить на 100%, потом тренироваться.

‑ У вас в Омске есть врач, который бы с вами работал постоянно?

‑ Нет, я сам стараюсь лечить себя. Правда был случай, когда я сломал ключицу, мы приехали в БСМП, говорили, что нужно будет делать операцию, а потом меня случайно узнал один из докторов, подошел, сказал, что знает, кто я такой, знает, что я дерусь. Предложил помочь и просто вправил кость руками, без операции. Этому парню, Олег его зовут, я очень благодарен. Я уже через две недели снял гипс, и в принципе рука зажила хорошо.

‑ Случалось, чтобы к вам проявляли агрессию, зная кто вы такой, чтобы проверить себя?

‑ Нет, было наоборот, когда люди не знали. Проявляли агрессию, а потом говорили: «А что ты сразу не сказал?»

‑ Если ребенка нужно научить постоять за себя, куда его лучше отдать?

‑ Смешанные единоборства, рукопашный бой, боевое самбо, панкратион, еще неплохо бы, чтобы ваш ребенок килограмм 90 весил, тогда он с любым будет себя уверенно чувствовать.

‑ А бесконтактные бои?

‑ Это для людей, которые не хотят терпеть боль. Они приходят в нормальные секции, но там могут дать по голове и разбить нос. Если у человека духа нет, он пойдет туда, где ему нос не разобьют и внушат, что он кого-то сможет вырубать одним движением, словом. Я в бесконтактные бои не верю. Единственный человек, кто ими владеет, наверное, Андерсон Силва, вот он ломает людей без драки, вернее, до нее. У него соперники что Белфорт, что Оками, что Майя выходили на себя непохожими. Если против него выйдет духовитый боец, ему так просто не будет.

‑ Вам тяжело драться, не имея в углу опытного тренера, секунданта?

‑ Да тяжело, но я стараюсь, чтобы мне подсказывали ученики или мой менеджер. Как правило, я им говорю, за чем последить, и они мне подсказывают. Допустим, мы оказываемся в партере, со стороны всегда виднее, если соперник хочет какой-то болевой провести, меня из моего угла могут предупредить об этом.

‑ А кто из ваших соперников больнее всего бил?

‑ А в бою нет боли. Если есть дух, то ты не почувствуешь ее. Я дрался со сломанной рукой, дрался, когда глаз не видел, но боли не чувствуешь, если ты духовитый.

‑ А дух это врожденное или приобретенное?

‑ Это надо развивать, рождаемся мы все одинаковыми.